– Да это настоящий ад! Вот, что там происходит… Те, кто становятся надзирателями, почему-то сразу меняются. Сразу становятся настоящими скотами. И ведь даже не понимают этого… Не понимаю, Чарли. Ведь двое из них так легко рассказывали, какие они сообразительные, что придумывали сложные схемы, чтобы обманывать других. Обманывать и издеваться. Особенно над теми, кто попал в Тоску за сокрытие найденных носителей информации. Как над ними издевались по одному, каждый раз придумывая новые поводы, чтобы остальные отказывались от кого-то одного…
– Как это? Что ты имеешь в виду?
– Например, они говорили, что один в чём-то провинился. Это могло быть надумано, но смысл был в том, чтобы поставить всех перед выбором: или этого кого-то заставят как-то унижаться или, например, все будут ночью спать без одеял… И ведь каждый раз, говорят, срабатывает. Все начинают бояться только за себя, а кто-то один унижается за всех остальных… Кто-то даже вычитал где-то, что это называется Стенфордская система. Что древние знали о таком феномене человека. Что человек будет пытаться издеваться над другим и делать это тем более изощрённо, чем меньше у него в реальности будет оснований для этого. Чем более это несправедливо, тем более это будет чудовищно… Вот, какие люди на самом деле. Вот, какие люди есть, Чарли… И никто не хотел при тебе это говорить, потому что ты учишь нас быть добрыми. Учишь нас думать о будущем, какое бы ни было настоящее. И как бы ни было наше настоящее «Я»… Пожалуйста, Чарли, делай вид, что ничего не знаешь этого. Делай вид, что я ничего не говорила. Продолжай вселять в нас уверенность, как ты это делал раньше…
– Разумеется, Делейни. Разумеется… Это будет нашим маленьким секретом… Всё будет абсолютно как раньше. И с Пейтоном ничего не случится. Никакой Тоски, обещаю тебе… Скажи только, есть ещё какие-то вещи, которые также все скрывают от меня? Чтоб на всякий случай я знал, к чему быть готовым…
– Да что уж тут скрывать… Мы только догадки все строим и делимся ими шёпотом… Аккуратно так, чтоб никто не услышал… Что Совет Старейшин – это просто фиктивный орган из одних болтунов. Которые только и делают, что говорят, а ничего не решают… Это просто выглядит так. Как игрушка для взрослых. Что они выходят и объясняют что-то всем. А правда это или неправда никто не знает. И сами они не знают, просто объясняют, чтоб не было пусто в голове. И чтоб не подумали что-то не то. Вот и объясняют… А над ними кто-то другой есть. Может совет ещё один. Может человек какой-то хитрый. Который знает всё правду, но никому не говорит. И старейшинам не говорит, чтоб и они не знали и не выболтали всё… А то ведь у них и так хорошо получается говорить… Пейтон что угодно объяснить может. Это все знают… За это его многие и любят и спорить не хотят. Потому что красиво очень. Красиво и складно объясняет, так что верить хочется ему. Хоть и понимают все, что глупость или выдумка. А всё равно верить хочется. Понимаешь, Чарли? Хочется верить, что всё лучше, чем есть на самом деле. Так всем лучше живётся… Ведь самый главный страх-то он… До ужаса страшный…
– Самый главный? Какой это? Смерти люди боятся?
– Нет, Чарли… Все боятся, что мы потерялись… Ведь главный вопрос-то в том, где мы… И все нам объясняют, что мы на Земле. Где и были. Тут родились, выросли, а потом заснули в криокамерах, чтоб проснуться, когда Земля снова расцветёт… Да вот только столько всего не совпадает, что никто не верит уже, что это Земля… Даже среди своих. Даже те, кто шёпотом говорит, и те не верят, что это Земля. Сами себе уже не верят. Потому что не похоже…. Ничего не похоже на Землю совсем. Разве что Солнце той же величины, что должно быть. Что в фильмах. Что в расчётах разных… Это единственное, что сходится…
Хеддок слушал все эти откровения и понимал, что у него начинает прикипать где-то внутри. Вся та картина мира, которую он создал, поддерживал и оберегал всё это время, оказалась буквально колоссом на глиняных ногах. Причём о существовании в реальности глиняных, а не железных ног в реальности не знал лишь он да его служба безопасности, только и делающая что до бесконечности ищущая не сдавших очередную флешку в администрацию да сказавших что-то не впопад при всех граждан.
Так много о себе, своей системе, своём, в реальности, государстве Хеддок не узнавал ещё ни от кого. Делейни словно раскрыла для него тайны, которых он страшился всё это время. А страшиться надо было не того, что кто-то узнает, и даже не того, что кто-то будет думать не так, как ему надо. А того, что все будут на одной стороне, а он со своими надзирателями и контролёрами на другой. И ведь именно так и получилось – существовало два мира. Его вымышленный поверхностный, по которому все делали вид, что живут. И настоящий внутренний, по которому все жили на самом деле. Разница было только в том, что до этого момента он не знал о существовании второго мира, а другие знали…