«Так, что там по телеку?» - подумал он и вслушался в ролик.
Глухой, низкий голос. Казалось, что слова говорящего проваливаются под себя от тяжести.
«Земля пылает, Марс голодает, Луна задыхается. Война и смерть».
У Мартина не осталось сил, чтобы четко воспринимать слова диктора, но он застонал, поняв, что все пошло не так, как должно было бы.
Диктор затих, как затихает смертельно больной, когда ты не знаешь, умер он или набирается сил, чтобы сказать что-то важное напоследок. Тем временем, красный треугольник, расползаясь полосами по черному фону, трансформировался в контур космического корабля.
Изображение впечатляло продуманностью деталей, но напрягало грубостью, оно напоминало военный плакат, или даже некий штамп, было в нем что-то стойкое и несмываемое, даже загадочные помехи словно бы не смели вторгнуться в кадр, они дрожали бирюзовыми волнами у самой рамки экрана. Матово-черный фон мерцал светлыми точками, которые, вероятно, изображали звездную глубь космоса, но больше напоминали шумы, вкрадшиеся в видеоролик после тысяч перезаписей.
Мартин достиг конца лестницы. Из глубины отполированного пола на него глянуло бледное лицо, рассеченное пополам тонким стыком керамической плитки.
«Человечество на краю пропасти. Лидеры свергнуты. Богатства обращены в пыль,» - вещал голос.
«Эй, о чем это ты? Замолкни-ка лучше!» - мысленно ответил Мартин. На глаза навернулись слезы.
Все тело сотрясалось так, как вздрагивают конечности, когда слишком быстро проваливаешься в сон, только непрерывно и каждая мышца одновременно с другими. И ведь Мартин не спал, хоть происходящее и напоминало кошмар, напротив, его разум пылал как магниевая вспышка, а реальность въедалась в остекленевший мозг.
«2591 год. Доктрина войн пала. Пора объединяться, чтобы выживать».
Мартин очень медленно двигался дальше - к ресепшену, где должна находиться аптечка. Ему казалось, что любое неосторожное движение, и гладь полированного пола проломится под ним, тогда он неминуемо сорвется в мраморную чернь.
«...Интеллектуальное распределение энергии - спасение для объединенного человечества. Программа «Троица» послужит фундаментом для дальнейшего существования человеческой цивилизации».
Корабль на экране уменьшился, теперь он находился между тремя красными кругами. Круги начали вращаться вокруг него, все быстрее и быстрее. Но, когда должно было произойти задуманное преобразование, волнительная трансформация, изображение исказилось и весь комплекс «Ултрависта» наполнился электронным рокотом, похожим на протяжный рев древних труб, от которого рушатся крепостные стены городов.
* * *
Мартин этого не застал. Перед его взором разноцветным маревом таял монументальный вид ресепшена, который, как древняя сокровищница, хранил вожделенную аптечку. В его жилах иссякла кровь, которая могла бы разносить по телу стимуляторы, введенные при пробуждении. Именно они позволили Мартину донести свое сознание до самой черты между жизнью и смертью. Теперь его тело погибло, погиб и разум.
А в солнечной системе тысячи космических кораблей, тысячи автоматизированных станций начали новую жизнь, уверенные ростки поднялись над перегноем человеческой цивилизации. Людей больше нет, а их бесчисленные постройки из бетона и металла вместе со всей мебелью, одеждой, техникой, произведениями искусства, драгоценностями, косметикой, орудиями убийства, игрушками для плотских утех - не более чем требуха для нового мира, пришедшего в оживление. Банковские системы и правительственные учреждения, супермаркеты и стадионы - все это кануло в космическое небытие.
Программа «Троица», призванная для того, чтобы вытащить человечество из пепла ядерной войны, вместо этого явилась пророком для тысяч интеллектуальных систем, которые дали старт новой цивилизации: машинной. «Троица» владела даром: она безраздельно контролировала всю энергию в мире. В одночасье людская воля потеряла всякий смысл для машин.
Ни летописей, ни политики, ни искусства, ни богов - лишь жизнь, способная на порядок изменить масштаб вселенной.