— Тут произошли некоторые события. Меня обратно отзывают в исполком… А сюда я рекомендовал тебя. Товарищ Лисин тоже не против. Он назначен в наш банк управляющим.
В тот же день Илья принял дела. Листая банковские книги, не верил себе, боялся той высоты, на которую неожиданно вознесла его судьба в двадцать лет.
— Смотри, ни в коем случае не запускай записи, — напутствовал его Захар Федорович. — Не оставляй проводок на завтра. К концу дня бывает проверка кассовой наличности. На сейф должен ставить сургучную печать, а утром снимать ее. Без тебя никто не имеет права открывать сейф. В банковском деле должен быть строгий порядок и полный ажур в учете.
Илья вышел из конторы, словно в тумане. Желание поделиться с кем-нибудь своей радостью нарастало. Самым подходящим человеком для этого была Женя. Он увидел ее в дверях больницы. Помахав ему рукой, Женя сбежала по ступенькам крыльца.
— Ты знаешь, кого привезли к нам сегодня? — сказала она.
— Не знаю. Может, Купороса со слепой кишкой..
— Фи-и-и! Дался тебе Гаврила Гаврилович… — Евгения капризно выпятила губы, — Савелия. У него ожог руки второй степени. Лицо тоже задето, но, к счастью, не так сильно.
— Можно к нему?
— Конечно! Он спрашивал о тебе. Идем, я дам халат.
Савелий лежал в палате один, другие койки пустовали. Увидев Илью, он кивнул забинтованной головой и улыбнулся черными как угли глазами. Руки его были спрятаны под одеяло.
— Как ты, друг, ухитрился? — спросил Илья, присаживаясь на табуретку.
— А никакой хитрости! Жена попросила добавить в керосинку горючего. Я пошел в амбар, перепутал в темноте бутылки и вместо керосина заправил бензинчиком… Так полыхнуло, что едва успел зажмурить глаза… Пахать надо, а я вот сюда попал. А на баяне ты мне так и не сыграл.
— Ты же не заехал.
— Куда там! Знаешь, сколько груза разного прибывает. Одних машин новеньких, да таких, что сроду не видал! Понимаешь, все новое: и колхозы, и совхозы. И людей новых полно, и жизнь новая — суматошная, увлекательная. Дорогу развезло, а машина моя прет по этому киселю, сани тарахтят, скрипят на гальке. Ничего, выздоровлю, приеду на свадьбу. Уж там сыграешь!
— На какую свадьбу?
— Не притворяйся. Жениха за версту по глазам видно! — Савелий раскатисто засмеялся. От его смеха в палате вроде стало светлее. В широкое окно скользнул луч предвечернего солнца, упал на подушку. Глаза Савелия, несмотря на беду, блестели.
Вошла Женя.
— Евгения Андреевна, а жених-то отпирается!
— У меня не отопрется… — подхватив шутку, она подошла к постели и поправила одеяло.
— Такая парочка, орел и гагарочка! Ох, и гульнем же! Весь трактор увью цветами и прямо до загса!
Илья смотрел на Савелия с восторгом и в то же время сторожко наблюдал за Женей. Лицо ее напряженно вытянулось и казалось еще красивей.
Молодец, Савушка. Будто подслушал все их тайные задумки и сразу взял быка за рога…
16
Солнце давно уже скрылось за далекие степные шиханы. Дневной, угасающий свет теснили весенние сумерки. Держась за руки, Илья и Женя молча шли по переулку. Их лица ласкал горьковатый запах талой воды, смешанный с запахом лопнувших на вербе почек. Подогретый Савелием, Илья снова завел разговор о свадьбе.
— Зачем столько раз возвращаться к одному и тому же? Я ведь сказала тебе, что не могу без родителей решить этого вопроса. Ты не представляешь, что тогда будет…
— Выражаясь твоим медицинским языком, надеюсь, что не дойдет до летального исхода?
— Как ты можешь так шутить!
— Какие уж шутки! Сегодня получил новое назначение. Теперь я банкир…
— Что за банкир?
Он объяснил и сказал, что во время работы за каждой цифрой видит ее лицо, глаза и путает дебет с кредитом.
— Если и дальше так будет продолжаться, то я могу все банковские дела запустить, и меня прогонят со службы…
— Я же тебе объяснила, что мне надо побывать дома!
— Возьми отпуск и поезжай!
— С какими глазами я пойду к главному врачу просить отпуск? Двух месяцев еще не проработала…
— Поезжай за свой счет на два-три дня. Хочешь, я за тебя схожу к начальству?
— Еще чего! Вот подсохнет…
— Не могу, Женя! — Он стиснул ее ладонь.
— Не можешь — не надо! — Она резко выдернула руку.
Илья отступился. Отчужденные, они молча подошли к клубу. Там уже начались танцы. Илья пропустил Женю вперед, а сам повернулся и пошел куда глаза глядят. Долго бродил он по переулку, пытаясь успокоиться и погасить обиду.