— Несчастная она, Гийон. Такая же, как и ты.
— Кто сказал, что я несчастный?
— А кто сказал, что ты счастлив?
— Я в порядке. А вот у нее большие проблемы.
— Она спрашивала о тебе.
Маркус заметил, как напрягся Гийон.
— И что ты ей ответил?
— Правду.
— А она?
— Ничего. Да и что тут скажешь? Ты всегда будешь ненавидеть таких, как мы.
— Ты тоже, между прочим.
— Я — другое дело. Во мне нет предвзятости к ним, а в тебе есть. Вот, что она тебе сделала сегодня утром, что ты так себя вел?
— Она опоздала на работу.
— Ну и черт с этим! Ты позволил себе оскорбить ее, и остальные последовали твоему примеру, а ты не пресек этого. Теперь они постоянно будут ее третировать, пока опять же ты сам не остановишь их.
— Мне наплевать на ее комфорт.
— Глаза у нее красивые. Сейчас таких нет.
— Это ты к чему только что сказал?
— К тому, что у нее красивые глаза.
— Это единственное, что в ней есть привлекательного.
— Ага! — подхватился Маркус и указал пальцем на друга. — Заметил все-таки!
— Тут только слепой не заметит.
— Что ты будешь с ней делать?
— Не знаю пока. По сути, она все еще в пограничном состоянии.
— Не очень-то она и нужна им, раз не работали с ней.
— Я тоже об этом думал. Пока пущу все на самотек. Посмотрим, к чему это приведет.
— Она сказала, что у нее провалы в памяти.
— Удобная отговорка.
— Согласен. Итак, — подытожил Маркус, — что мы о ней знаем: образована, хорошо владеет языком, путешествовала по Миру, замкнута, склонна к депрессии, обладает даром нейрами и что-то скрывает. Что-нибудь еще?
— Страшная, как грех.
— А вот Ено сказал, что она красива.
— Что? — засмеялся Гийон.
— Он просканировал ее биометрические параметры, и сказал, что она на семь процентов симметричнее Сианны.
Гийон чуть не поперхнулся чаем, рассмеявшись.
— Мне тоже было смешно. А потом я подумал над тем, что он сказал.
— И к какому выводу ты пришел? Что уродство тоже бывает симметричным?
— Нет, что мы оцениваем человека далеко не по биометрическим параметрам.
— Хочешь сказать, что это — неправильно?
— Нет, наоборот, так и должно быть. Но я не об этом. Что, если мы часто не замечаем важных деталей просто потому, что не пытаемся уловить сущность?
— Маркус, ты что, заболел?
— Может, иногда необходимо взглянуть на биометрические параметры, чтобы докопаться до чего-то более важного?
— Ты что-то пытаешься мне сказать?
— Это философский бред, Гийон. Прости, просто нахлынуло.
— Ну, философствование — это основа твоего нормального поведения.
— Пиво будешь?
— Темное.
— Сейчас налью.
— Сианна вскрыла труп, — сменил тему разговора Гийон.
— И что?
— Девушка была беременной.
— О-па! А вот и нить!
— Да, словно подарок судьбы. Найдем папашу, возможно, выйдем на след.
— А что с ядом, о котором ты говорил?
— Это Кайлин сказала, что ее отравили. Но эксперты ничего не нашли.
— Может, разрушиться в крови успел?
— Не исключено.
— Ты по-прежнему склоняешься к версии убийств на сексуальной почве?
— Да. Это — самый подходящий вариант.
— Ты попросишь Кайлин вступить в контакт с предыдущими жертвами?
— Скорее всего.
— Тяжело это.
— Что именно?
— Умирать каждый день.
— Ей не привыкать.
— К этому нельзя привыкнуть, Гийон.
— Судя по тому, что она в прошлой жизни хотела умереть, — ты прав.
— Самоубийство?
— Не исключено.
— А если так?
— Ей решать. Все-таки, это — ее жизнь.
— Жалко мне ее.
— А мне нет.
— Ты жесток.
— Не отрицаю.
— Слишком жесток.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Зацепила она тебя чем-то.
Гийон развернулся на диване и бросил гневный взгляд в сторону Макруса, разливающего пиво по бокалам.
— Ты в своем уме?
— Конечно.
— Ты ее видел?
— Я не об этом. Какой бы она ни была, как бы ни выглядела, с ней ты ведешь себя странно. Агрессивно слишком.
— И что из этого?
— Ты индифферентен к женщинам, Гийон. А Кайлин выводит тебя из себя.
— А в тебе она вызывает жалость. Так что, она и тебя "зацепила"?
— Я с нормальными женщинами сплю, Гийон. А ты путаешься только с невадами.
— Не вижу связи.
— Зато я вижу. Ты ничего не испытываешь к этим красивым существам природы. А на Кайлин ты реагируешь.