— За что! — прохрипела я.
— Ты чего горланишь?! Не хватало, что бы нас раскрыли!
— Будто ничего не было… Вы посмотрите на него, даже не стесняется!
— Я не мальчишка, что бы смущаться по пустякам! А тебе, прежде чем рот открывать, думать нужно!
— Да здесь никого кроме нас нет! Вечером же проверяли!
— Всю ночь периметр обходила?
— Поняла. Кричать больше не буду. Собираемся в дорогу? — Приняв поражение, спросила кентаврида.
— Да, пора.
— Авелиса? — окликнул меня Демон.
— Что? — уже привыкнув к новому имени, отозвалась я, придерживая лошадь.
— Хочу тебя попросить при посторонних не показывать то, что хранительство тебя как кость в горле. Народ хочет видеть перед собой уверенного в себе хранителя, надёжного лидера, а не отказывающеюся от своей должности, дрожащую девчонку.
— Я понимаю это, вот только… не смогу я изобразить поддельное участие.
— А ты постарайся.
Элька, до этого идущая впереди, застыла на вершине холма. Впрочем, когда мы подъехали ближе, поняли причину её замешательства. Перед нами был город. Мёртвый город.
— Пойдём через него. — Решил Деметр. — Обходить времени нет, да и не думаю, что кто-то здесь остался.
Когда-то мощённая камнем дорога представляла из себя нечто, испещрённое кратерами, совсем как луна. Некоторые выбоины, были насколько крупные, что нам приходилось их объезжать. Дома так же были на себя не похожи. Местами от них остался только полуразвалившийся фундамент.
— Где же трупы? — спросила Элька.
— Должно быть, жители ушли раньше. Здесь даже в самых мирных поселениях, собранные все необходимые вещи на случай побега.
Сбоку от нас раздался треск, и каркас одного из домов сложился подобно карточному домику. Жуткое зрелище.
— Тише, — приложив палец к губам, прошептала Деметр и спешившись направился к тем самым развалинам. — Авелиса, помоги поднять ту балку.
Подняв гигантское бревно магией, я отбросила его в сторону. Магистр, раскидав мелкие дощечки, провёл рукой по полу. — Здесь опять твоя помощь нужна. Подойди.
Подойдя ближе, я ничего интересного не обнаружила, но демон указал на едва заметную щель.
— Там подвал. И внутри кто-то есть. Ручка обломилась, а телекинез отнимает у меня слишком много сил.
Кивнув, я попыталась открыть крышку, но она не поддавалась.
— Заклинило. Может оторвать?
— Тогда отойди от ямы. Не хватало ещё туда провалиться.
Как же я благодарна Деметру! Стоило мне начать вырывать люк, как подгоревшие доски стали на глазах проваливаться. Поддержав всё это левитации, я выбросила щепки туда же, где лежала балка. Световой шар, сотворила машинально, и отправила вниз. Увиденная картина вызвала у меня довольно противоречивые чувства. С одной стороны я была рада, что хотя бы один ребёнок уцелел, но с другой… Зачем же все эти люди спустились сюда?
— Ого. — Выдала подошедшая Элька. — Наверно они угорели.
— Почему тогда ребёнок жив остался? — спросила уже я.
— Сейчас узнаем. Давайте доставать мальчишку. Иса?
— Поняла. — Подняв, несопротивляющегося ребёнка лет десяти я поразилась его выдержке. Ни паники, ни слёз и взгляд… Слишком серьёзный взгляд для ребёнка.
— Что случилось? — спросила я у мальчика.
— В нашем городе прятались сбежавшие пленные. Когда коалиция стала их ловить, они стали отбиваться. Многие ушли раньше. Сразу, как узнали о беглецах, но мама была больна, а отец ушёл на войну, мы его уже год не видели.
— У тебя остались родня?
— Сестра мамы недавно переехала в Саару. Они много раз звали нас к себе, но мама не хотела бросать старый дом.
— А тебя повезло. — Сказал Деметр. — Мы как раз туда едем.
Мальчик выдавил из себя скупую улыбку, но глаза всё так же оставались полными горя.
— Можно с вами? — спросил мальчишка.
— Конечно. — Ответила я с Деметром одновременно.
— С лошадью сам справишься? — кивнув, мальчик немного повеселел.
— Я Деметр, кентавриду звать Эля, а девушку Иса.
— Я Лев.
— Похоже, тебя всё же придётся забрать часть вещей у лошади. — Обратился Деметр к Эльке.
В начала Лев был молчалив, за первую половину пути не проронил и слова. Но позже, на привале, стесняться уже перестал. Он рассказал нам о всех пятнах на шерсти любимого пса, по кличке Король, которого вчера убил маг коалиции из-за того, что тот не давал пройти в дом. Хотя я прекрасно понимаю, что с помощью магии, можно было его удержать не убивая. И про мать, которая целыми днями шила вещи, а вечером, ходила к вредной соседке на чай, но потом неизменно рассказывала ему с сестрой сказки. Читать она не умела, хотя в доме и оставались книги прабабушки, с непонятными закорючками, называемыми буквами. Рассказал он и про отца, у которого на щеке был шрам от когтей медведя, ведь он был охотником. Что удивительно, при этом я не увидела не одной слезы ребёнка. Неужели он уже так привык к утратам? И разве несколько пленных важнее тысячей жизней? Да, многие успели уйти, но сколькие остались?