Едва они пересекли порог, Иван резко захлопнул дверь, увидев напоследок приподнятую фуражку городового, что всё также добродушно улыбался смотря на их дом.
Глава 4
Изнанка
Экалрат и Филип смотрели друг на друга. Дух цветка и призрак.
— Уточняю. — нарушил первым молчание призрак: — Заключенный Пакт не запрещает тебе вмешиваться в наше противостояние?
— Нет. — подтвердила его мысли фея, пытаясь в ответ просверлить его взглядом: — Поэтому ответь мне, как ты вызвал Импульс?
— Импульс?… — качнул головой юноша: — Это то состояние, когда я с улыбкой стреляю в человека, а потом как ненормальный хихикаю, размазывая кровь по ладони? Охренное состояние, можно уточнить как его мне его избегать в будущем?
В ответ на это фея, лишь села на траву и закрыла лицо руками. Филип, посмотрев на это, лишь пожал плечами и также опустился на землю. Призрачное состояние ему совершенно не нравилось, чувствительность тела была просто отвратительна, что напоминало ему о его неживом состояние.
— Если это было твоё первое убийство, то никак. — разбила его надежды Экалрат: — Это состояние будет возникать каждый раз, когда ты окажешься в аналогичной ситуации. Единственное, что могу посоветовать — это контроль, контроль и ещё раз контроль.
После этих слов девушка перед ним махнула рукой и выхватила из воздуха бутылку, на которой он успел прочитать надпись Jäger. Причём, когда она одним движением сняла крышку и подняв бутылку над головой, начала заливать алкоголь в себя, он увидел, что жидкость была насыщено алого.
— Ты что ли только кровь хлещешь? — смотря на это спросил Филип.
— Почему это? — в ответ спросила, раскрасневшаяся и улыбающаяся Фея: — Алкоголь лучшее изобретение миров! А поняла! Ты увидел, что он красный и поддался стереотипу. Вообще те стоит знать, что каждый из богов по-своему проводить время здесь. Кто-то гоняется за силой, некоторые пытаются играться в длинные интриги на сотни лет, а я вот пытаюсь получать удовольствие от человеческих изобретений.
Взгляд её стал печальный печальный: — У меня был таааакой особняк. — фея показал в сторону Ивы, при этом чуть было не разлила то ли созданное, то ли призванное вино.
А Филип окинув взглядом дерево и поляну без каких-либо признаков строений или их руин, решил уточнить: — Разрушилось под тяжестью времени?
Лицо девушки скривилось, а крылья легли на землю приняв свой истинный размер: — Схлопнулось измерение, в котором он существовал вместе с потерей мной силы. Когда опал последний лепесток с этого дерева, я даже поддерживать свою человеческую форму не могла! Ты даже представить не можешь, каково это жить будучи разумным существом оставаясь цветком! — и бросила бутылку на землю, то ли желая разбить, то ли просто не желая больше пить.
— Знаешь… — подбирая брошенную бутылку, решился уточнить парень: — Меня учили такое не спрашивать… Но тебе сколько лет? Непохожа ты на древнее существо.
— КОНЕЧНО! — возмутившись нависла над ним фея: — в отличие от этих старпёров я по-настоящему молода! И красива! И мне всего пятьсот лет. — она попыталась встать в соблазнительную позу, но в воздухе это было совсем не просто.
— Видел бы ты морду некоторых. Представь огромного крота! Они и так не красавцы, а с увеличением масштаба — это становиться ещё страшнее. Хотела бы я себя правда питомца Манула!
И так далее и так далее. Удивительно, но как оказалось цветочные феи не очень устойчивы к алкоголю.
— Всего пятьсот? — подумал Филип: — Разве такие существа не должны быть в раз десять старше?
*****
Реальность
Завтрак на фоне усиливающейся финансовой бедности, стал ещё скуднее и только таланты Ивана как повара, позволяли Стефану наслаждаться предложенной едой. К сожалению, всё впечатление от завтрака портили бумаги, которые положил ему на стол слуга и небольшая записка от «чужака». Записки, что в ехидной манере задавала ему вопрос, а на кого работает его служанка. На их семью или всё-таки на свой карман? Больше всего молодого Лииса раздражал тот факт, что и Иван продолжал поддерживать ересь неизвестного и пытаясь показать на несоответствие цифр и…
Но подросток был непреклонен. Ядвига сильно рисковала продолжая работать на их семью. И в финансовом в любой момент он мог просто прекратить ей платить, так и физическом ведь теперь те, кто нацелились на него легко в качестве аргументации своего мнения просто напасть на молодую девушку. Единственно на что он согласился, это поговорить с полячкой об отчётах.
Пока правда Стефан думал не самом разговоре, а о том, как будет объяснять девушке по какому праву сломал дверь в её комнату и без спроса залез в личные вещи. Ведь не расскажешь ей о чужой душе, что засела в нём как паразит и управляет им переодически. Это ведь может шокировать девушку, и она ещё чего доброго сбежит и кто тогда будет вести их хозяйство?