Голос генерала был лишь немного строже, чем обычно, но подчиненный уже от всего сердца желал, чтобы старший по званию поскорее продолжил свой обход.
— Образцы тканей подойдут, — проворчал Хакс, — но лучше пусть это будут их черепа.
Финну казалось, что он пытался высвободиться из кресла дольше, чем падал на поверхность планеты. Зажимы и застежки, стропы и мягкий материал, которые, по мысли конструкторов, должны были сохранить его целым и невредимым, теперь, как назло, только и делали, что мешали ему двигаться. Нужно было сделать все по порядку: сначала нажать здесь, потом потянуть там, сдвинуть вот тут, и лишь после этого механизм сжалился и выпустил его на волю. Или, как подумалось дезертиру, он просто надоел креслу до смерти.
Наконец ему удалось выбраться из сделанных на совесть креплений. Пошатываясь, он встал на ноги и огляделся. Сердце упало: он остался в живых, но окрестности не оставляли надежды на то, что это продлится долго.
Коричневатые барханы простирались до самого горизонта. Странно, но голубое небо и пески внушали больший страх, чем чернота космоса. На военных кораблях, на которых привык обитать штурмовик, было теснее, но там все было под контролем. Все всегда было под рукой, и каждому полагались вода, пища, какие-никакие развлечения и койка для сна. Ирония судьбы заключалась в том, что он, привыкший к жизни в безбрежном безвоздушном пространстве, теперь почувствовал приступ агорафобии.
Вперив взор в небо, парень ожидал, что из облаков вынырнут один-два идущих по свежим следам корабля, но увидел только пару местных птиц, летящих к югу. Уж больно они велики для травоядных, встревоженно решил парень. Но пока они не стали кружить над местом его падения, можно было не волноваться. Пока.
Что-то поднялось над барханами на востоке. Это оказался столб дыма: ветер утих, дым перестало сдувать в сторону и рассеивать, и только тогда Финн смог его разглядеть. Либо кто-то жег костер в этой глуши, либо...
Он пошел на восток. Белая броня больно впивалась в тело. Здравый смысл подсказывал, что катастрофу в кабине истребителя пережить невозможно, и ему это удалось лишь потому, что он катапультировался. Но тот же здравый смысл ранее убеждал, что вырваться с военного корабля Первого Ордена тоже абсолютно нереально, но они с По справились. Не то чтобы это привело к счастливому концу, говорил себе Финн, шагая по песчаным дюнам, но в одном он был уверен точно: его бывшие сослуживцы ничего бы не поняли, даже охрипни он от объяснений. Еще никому не удалось сбежать от Первого Ордена и остаться в живых.
Ноги увязали в песке, но он упрямо шел вперед, к курящемуся дымку.
— По! Ты меня слышишь? Ответь что-нибудь! По!
Он особо не ждал ответа, но в нем все еще теплилась надежда.
Над лежащим в пустыне истребителем вдобавок к дыму взметнулось пламя. Спецназовский СИД был прочнее, чем другие истребители того же типа, и пережил падение, хотя и серьезно пострадал: обломками, отлетевшими при ударе об землю, было усеяно все вокруг. Осторожно переступая острые и еще горячие куски металла и композита, штурмовик добрался до задымленной кабины. Корпус треснул, и салон был открыт всем ветрам. Щурясь от едкого дыма, парень заглянул вовнутрь. Там что-то виднелось — высовывалось из каши обломков. Рука!
Наплевав на жар и язычки пламени, Финн потянулся к ней одной рукой, пока не ухватился за рукав, просунул вторую ладонь, рванул — и вывалился наружу. Ни руки, ни тела — просто пилотская куртка. Разочарованный, он отшвырнул ее и снова попытался залезть в кабину, но дым повалил гуще, и внутри уже ничего нельзя было разглядеть.
— По!
Вдруг штурмовик ощутил, что земля уходит у него из-под ног, но его здоровье тут было ни при чем, а вот песок... Опустив голову, он увидел, как тот двигается, — ноги засосало уже до колен. Он тонул в песке! Истребитель перед ним тоже засасывало в бездну: земля практически поглотила крылья и подбиралась к корпусу. Либо он сейчас же выберется из зыбучих песков, либо разделит судьбу СИДа и будет погребен заживо. Изо всех сил работая ногами, Финн пополз в сторону, истошно зовя товарища:
— По!
Корабль уходил все глубже — может, на неизмеримую глубину, а может, всего на пару метров. Задыхаясь, дезертир искал, куда безопасно поставить ногу.
Истребитель накрывало песком, он исчезал на глазах. Не прошло и нескольких минут, как он погрузился полностью, прихватив с собой бо`льшую часть обломков, упавших поблизости. И не осталось ничего, что могло бы поведать грустную повесть о крушении.
Но тут почти у самых ног юноши грянул взрыв, и Финн чуть не опрокинулся на спину. В небо над барханами взметнулся и тут же рассеялся высокий столб черно-красного пламени. Опомнившись, парень побрел прочь, и на месте падения корабля остались лишь пара мелких обломков да оплавленный песок. Ничего и никого. Никого живого вокруг. В отличие от истребителя, от По не осталось вообще ничего...