Феррон недовольно морщится и вскидывает лицо к солнцу:
— Уже всё? Ведь только полдень, мастер Цян!
— Господин, — старец чуть склоняет голову, — думаете, вы знаете лучше меня, как вести обучение? Если бы это было так, вы бы давно стояли на моём месте.
Юноша тяжко вздыхает, неохотно признавая очевидное:
— Нет, мастер…
Следующее видение переносит нас в просторный зал, похожий на читальный зал в усадьбе. Юный адепт, склонившись над раскрытыми фолиантами, старательно выводит кистью иероглифы печати.
— Меня так утомляло это однообразное занятие, — раздаётся голос призрачного Феррона рядом с моим ухом. — Казалось, что это пустая трата драгоценного времени, которое можно потратить с бо́льшей пользой.
Двери раздвигаются с негромким стуком, и в комнату входит высокий сухопарый мастер Цян.
— Как у вас дела, господин? — наклоняется он над учеником.
— Вышло неплохо, — Феррон довольно демонстрирует результат своих трудов.
— Для чего нужна эта печать? — проверяет своему ученика наставник.
— Защитная, она сдерживает пламя.
— Вы уверены? — хитрые огоньки пляшут в глубоко посаженных глазах старца.
Я вижу это со стороны, а вот юный Феррон в своих воспоминаниях даже не смотрит на мастера он изучает печать, но без интереса.
— Конечно! — коротко бросает юноша, не поднимая взгляда.
— Тогда давайте проведём небольшой эксперимент, — мастер Цян берёт лист бумаги, комкает его и кладёт поверх печати. — Пожалуйста, господин, вы же так хорошо владеете огненными техниками. Проверьте действие вашего творения. Только не перестарайтесь.
Феррон складывает ладони над листком бумаги. От них вырываются тонкие нити энергии, закручиваясь спиралью и постепенно разогреваясь до алого свечения. Вспыхивает небольшое пламя, которое внезапно взметается выше, жадно лизнув своего создателя.
— А-а! — Феррон отшатывается, край его рукава начинает гореть.
Мастер Цян реагирует спокойно, но молниеносно. Лишь едва уловимое движение пальцев — и в комнате появляются два вихря, которые тут же смыкаются над очагами возгорания. Струи воды орошают пламя, заставляя его бесследно исчезнуть.
— Комбинация воздушной и водной техник⁈ — изумлённо восклицаю я.
— Было бы чему удивляться, — хмыкает Феррон. — Мне попался весьма хороший наставник, а вот я, признаю, порой вёл себя довольно упрямо. И даже такой горячий личный опыт не сильно изменил моё отношение к обучению, не связанному с развитием боевых искусств. Долгое время они стояли для меня во главе всего. И больше ничего, — вздыхает мой спутник.
Очередная смена картин переносит нас на окраину небольшой деревеньки, где возвышаются амбары для хранения зерна.
— На одном из заданий, — поясняет он, — которое также было частью обучения, отец отправил меня в наши родовые владения. Мастер Цян поставил для меня весьма простую задачу — даже не создать, а лишь укрепить защитную огненную формацию.
Перед нами предстаёт сцена: юноша проверяет начертание формации, окружающей один из амбаров, а мимо проходит его наставник, окидывая всё цепким взглядом.
— Всё в порядке? — останавливается он рядом с учеником.
— Да, мастер, я почти закончил!
В этот момент к ним подбегают несколько деревенских стражей.
— Господин, — они склоняют голову, — на нас напали!
Лицо мастера мгновенно каменеет.
— Идёмте, разберёмся.
Феррон делает шаг следом, но Цян останавливает его взглядом:
— Закончите с формацией и тогда присоединитесь.
— Но мастер… — начинает было юноша. — Разве это сейчас так важно? Надо защитить деревню!
— Это и есть защита деревни! — строго припечатывает старец.
Юный Феррон недоверчиво хмурится, глядя вслед удаляющейся фигуре.
— Вот только я ему не поверил в тот день. Посмотри сам, чем всё обернулось, — вздыхает мой проводник по видениям.
Едва наставник скрывается из вида, нетерпеливый ученик сдирает с пояса футляр с кистями и спешит прочь, выбирая другую дорогу. Облака стремительно бегут по небу. С другой стороны постройки, из леса выбирается пара мужчин в оборванных одеждах. Через минуту местность вокруг амбара озаряет алое зарево. Языки пламени жадно пожирают деревянную крышу, обугленные стены с треском обваливаются.
— На эту деревушку часто нападали разбойники, но её защищали достойные воины. В тот день моё участие бы не понадобилось, — призрак, стоящий рядом, становится печальным. — Надо был лишь послушать мастера, остаться и закончить проверку. Мне показалось, что с формацией всё в порядке. А вот разбойники, понявшие, что поживится здесь они не смогут, решили действовать по принципу «ни себе, значит, никому». Амбар, о котором я должен был позаботиться, сгорел дотла, — с горечью констатирует Феррон.