– Привет, – сказала она с улыбкой.
Сэм улыбнулся в ответ.
– Ты собралась уходить?
Николь кивнула:
– Я хотела купить газету, чтобы просмотреть объявления. Хочу узнать, сдаются ли здесь квартиры и дома. Эта квартирка сначала показалась мне очень милой и уютной, но она слишком мала. Я не могу заняться здесь выпечкой. И потом… В таком крохотном пространстве меня одолевают приступы клаустрофобии.
– Понятно, – кивнул Сэм.
Взглянув на вазу, которую он все еще держал в руках, Николь поспешно отступила в сторону.
– О, прости. Проходи, пожалуйста.
Он протянул ей цветы. Взяв их, Николь почувствовала, что краснеет.
– Спасибо. Какой красивый букет…
Сэм взглянул ей в глаза. Он не сказал «такой же красивый, как ты», но его взгляд говорил о многом. Сердце Николь гулко забилось. Взгляд Сэма, казалось, проникал ей прямо в душу.
Улыбаясь, она поставила вазу с цветами на стол мини-кухни так, чтобы цветы можно было видеть из любой точки квартиры.
– Чему ты улыбаешься? – спросил Сэм.
Николь снова взглянула на цветы.
– Ромашки… Обожаю эти цветы.
– Рад, что угодил. Мне хотелось подарить тебе… особенный букет.
– Почему?! – вырвалось у Николь.
– Потому что ты особенная, – ответил он глубоким низким голосом, от которого Николь бросило в жар.
Сэм оглядел ее квартирку. Оттуда, где он стоял, можно было увидеть длинный стол с навесными шкафчиками «кухни» и одновременно – краем глаза – кровать в противоположном конце комнаты.
– Хочешь, я составлю тебе компанию и мы вместе отправимся на поиски нового жилья для тебя? – спросил он.
Николь взглянула на него с некоторым удивлением.
– Ты что, готов потратить выходной день на беготню по разным адресам?
– Я готов провести выходной день с тобой.
От таких слов Николь захотелось закружиться в радостном танце. В душе она ликовала.
– Хорошо, я согласна. Пойдем купим газеты и просмотрим объявления. – Николь снова взяла сумочку с кухонного стола и сняла ключи с крючка на стене.
Через некоторое время она убедилась, что в этом небольшом городке имелся большой выбор сдающегося в аренду жилья – на любой вкус и кошелек. Это были и квартиры в домах-совладениях (одну из таких снимала когда-то Кара), и апартаменты в жилых комплексах центральной части Серендипити, и комнаты в коттеджах. Составив небольшой список, Николь в сопровождении Сэма отправилась осматривать жилье.
Вскоре у нее заныли ноги, она страшно устала и готова была отказаться от своей затеи.
– Я не хочу показаться капризной, но все, что мы видели сегодня, мне не подходит, – пробормотала Николь.
Сев во внедорожник Сэма, она со вздохом облегчения вытянула ноги. Сэм настоял на том, что они поедут в его машине и он сам сядет за руль, поскольку лучше знает город, и теперь Николь была рада, что согласилась.
– Желание жить в квартире, которая устраивает тебя, вовсе не каприз, – сказал Сэм, коснувшись ее плеча.
По телу Николь пробежала сладкая дрожь.
– Я рада, что тебя это не раздражает, хотя не понимаю, почему ты так спокоен. Большинство мужчин в здравом рассудке давно бы уже потеряли терпение.
– Хочешь сказать, я сумасшедший?
Николь покачала головой и рассмеялась.
– Нет, просто ты особенный, не такой, как все.
Сэм улыбнулся, и на его щеках появились ямочки.
– Спасибо, – кивнул он.
– Думаю, пора возвращаться домой, – с огорчением в голосе проговорила Николь.
– Пока еще нет. Есть одно место, в которое нам стоит съездить. Оно отсутствует в твоем списке.
Николь с надеждой взглянула на своего спутника.
– Правда?
Сэм кивнул:
– Дом находится в хорошем районе, и там есть дворик для барбекю. А рядом живет очень привлекательный сосед, – добавил Сэм, подмигнув.
Глаза Николь широко раскрылись; она догадывалась, кого он имел в виду.
– Ты серьезно?
Сэм снова кивнул. Его дьявольская ухмылка могла бы заставить Николь ехать не задумываясь куда угодно.
– А почему ты раньше ничего не говорил об этом месте?
Возможно, Сэм не хотел, чтобы она жила рядом с ним, но отсутствие других вариантов заставило его предложить ей поселиться по соседству.
– Потому что мне хотелось, чтобы ты сначала увидела все остальное. Хозяева там – пожилая супружеская пара, которая планирует переехать на год на юг, чтобы проверить, подходит ли им тамошний климат. Ты могла бы заключить с ними договор аренды на целый год, но…
Николь вопросительно взглянула на Сэма.
– Но что? – спросила она, когда он вдруг умолк.
– Знаешь, дом сдается весь целиком. Честно говоря, я не уверен, что ты согласишься арендовать его на столь длительный срок… – Сэм пожал плечами.
– Значит, дело вовсе не в твоем нежелании быть моим соседом? Вообще-то я поняла бы тебя, если бы это было так. Ведь может выясниться, что мы не уживаемся друг с другом. Но нам все равно придется жить бок о бок в течение целого года. Это было бы пыткой…
Сэм с улыбкой покачал головой:
– Нет, ошибаешься. Я ведь уже сказал: мне просто хотелось, чтобы ты увидела все варианты. И если бы ты даже остановилась на одном из них, я все равно показал бы тебе этот коттедж. Если хочешь знать, я без ума от мысли, что ты станешь моей соседкой.
– Что ж, давай взглянем на этот дом.
– Конечно, взглянем.
Он сосредоточился на дороге, и вскоре они свернули в проулок, который, как пояснил Сэм, вел к его дому.
– Знаешь, меня удивляет, что ты живешь в коттедже, – заметила Николь.
– Почему?
Она пожала плечами.
– Я думала, что холостяки предпочитают жить в съемных квартирах, где не надо ни о чем заботиться, так как ответственность за поддержание порядка лежит на арендодателе или на обслуживающей компании.
– Я всегда знал, что останусь жить в Серендипити. Так зачем же бросать деньги на ветер, платя за аренду?
Действительно, зачем? Но, с другой стороны, почему мужчина, у которого уже есть свой дом, до сих пор не женился?
Однако Николь задала другой вопрос:
– А почему эта супружеская пара не помещает объявления в газетах?
– Объявления о том, что их дом сдается в аренду, были, но мои соседи живут довольно скромно, на фиксированные доходы. Они не могут тратить много денег на объявления в печати, поэтому развесили соответствующие плакаты на дорогах в предместьях города. Кстати, Брауны, мои соседи, хотят сдать дом вместе с мебелью. Они оставили мне ключ, чтобы я мог показать потенциальным покупателям их коттедж, когда они уедут.
Машина ехала по обсаженной деревьями неширокой улице со старыми, но довольно уютными домами. Именно о таком жилище мечтала Николь в детстве, когда жила в огромном и холодном родительском особняке.
– Вот я и дома, – сказал Сэм, сворачивая на подъездную дорожку со свежеуложенным асфальтом.
– Этот дом принадлежит тебе? – поинтересовалась Николь.
– Мне и банку. Но у меня была возможность выплачивать каждый месяц по ипотеке больше, чем требовалось, и поэтому я надеюсь, что этот дом станет окончательно моим скорее, чем я рассчитывал раньше.
Он выбрался из машины, а Николь взяла сумочку и открыла дверцу.
– Зайдем сначала ко мне, – предложил Сэм, – посмотришь, как я живу, а потом я позвоню Браунам и спрошу, удобно ли им будет, если мы сейчас зайдем.
Взволнованная тем, что сейчас увидит его жилище, Николь вышла из машины, и они пошли к дому. Сэм не понимал, почему так нервничал, но в конце концов вынужден был признаться себе, что для него очень важно узнать мнение Николь о его доме.
– Мои мать и сестра позаботились о том, чтобы дом выглядел обжитым. Поэтому он вряд ли похож на холостяцкую берлогу, которую ты ожидаешь увидеть, – предупредил Сэм гостью.
Он открыл дверь и жестом пригласил ее войти первой, что дало ему возможность еще раз полюбоваться ее восхитительными бедрами, обтянутыми белой хлопчатобумажной тканью. Ее розовые шлепанцы с пластмассовыми цветами застучали по полу.