— Заканчивай с ней, сейчас же, — бросил Клавдий безымянному вампиру, который до сих пор тянул у нее кровь.
Дядя удерживал взгляд на новом заключенном.
— Ты, безусловно, стал приятным сюрпризом. Не устраивайся слишком удобно, — пробормотал Клавдий, обращаясь к человеку, рычащему в жуткой, злобной манере.
Вампир отключил капельницу от ее руки и встал на дрожащие ногу, прибираясь. И сейчас вонь его страха стала сильнее. Она хотела сказать ему, чтобы отрастил себе яйца.
Пока вампир покидал камеру, Клавдий стоял и наблюдал за ними, как страдающий манией величия человек, каким, собственно, он и был. Как будто он был царем, а они его крестьянами или кем-то еще.
— Ты разговаривал с ней? — спросил Клавдий голосом столь устрашающе спокойным, что вызвало холод, поползший по ее спине.
Вампир откашлялся.
— Нет.
Неверный ответ. Она поняла это еще до того, как она произнес эту ложь.
Клавдий вырвал пакет с кровью из рук вампира, передал его ожидающему лакею, скрывающемуся в главном дверном проеме, а затем одним движением отрубил голову этому вампиру с помощью острых, как бритвы, когтей. Вега никогда прежде не видела, чтобы кто-то делал подобное.
Она никогда не видела столько ужасов, пока не решилась сбежать, чтобы встретиться со своим отцом. Закрыв глаза, она попыталась стереть из памяти все, свидетелем чего никогда больше не хотела бы становится. Когда она вновь их открыла, вампир был лишь кучей пепла.
— Ты можешь винить себя в его смерти. — Клавдий все еще стоял там, и она не хотела ничего, кроме как стереть эту властную ухмылку с его лица.
Она пожала плечами, насколько позволили ей цепи.
— Я его не убивала.
Эти темные глаза сузились.
— Возможно, ты больше похожа на свою мать, чем я думал.
— Я приму это за комплимент.
Его челюсть при этом напряглась.
— Я собираюсь пытать и убить ее на твоих глазах. Мы посмотрим, какой тогда ты будешь высокомерной.
Вега фыркнула с гораздо большей уверенностью, чем чувствовала на самом деле. Она не хотела видеть этого маньяка поблизости от мамы.
— Мой отец убьет тебя раньше этого. — Она чувствовала себя пятилетним ребенком на детской площадке, сообщая другому ребенку, что ее отец мог бы избить его папу. В этом случае, все, чем она располагала, были только слухи, но она слышала, каким сильным был Финн Ставрос. И она даже не знала, найдет ли мама ее вовремя, Вега просто держалась за ниточку надежды, что все-таки найдет.
Может быть, это было ее воображением, но Клавдий побледнел. Вместо ответа он захлопнул за собой тяжелую железную дверь. Когда замок встал на место, по комнате прокатилось тяжелое эхо.
Вега повернулась посмотреть на закованного человека сквозь прутья их смежных клеток, и увидела, как на нее смотрят яркие серебряные глаза. Они были настолько яркими, особенно на его грязном лице, что она втянула воздух. Она даже не могла сказать, сколько ему было лет. Не под всей этой грязью. Он был большой, безусловно, более шести футов. Его руки и ноги были чертовски огромными.
— Ты в порядке? Откуда ты пришел? — прошептала она. Она не была уверена, были ли у дяди видеокамеры или устройства слежения, но, по крайней мере, она ни одной не видела.
Он смотрел на нее так долго, что она уже не думала, что он ответит. Когда он это сделал, она удивилась.
— Почему ты сказала ему оставить меня в покое? — его голос был хриплым, словно он не использовал его годами.
Она нахмурилась, не понимая.
— А почему нет? Слушай, почему ты здесь? Ты знаешь кого-нибудь из моих родителей? Как тебя зовут? — Вега прикусила язык, чтобы прекратить забрасывать грязного незнакомца вопросами. Он явно был в худшем состоянии, чем она.
— Я… пришел через врата, которые открыл вампир. Я не знаю твоих родителей, и у меня нет имени.
Она собиралась вернуться к его «нет имени» позже, но сначала…
— Ты пришел через врата Ада? — Она не видела этого, потому что у нее на голове был мешок, но она знала, что делает ее дядя. Он хвастался этим, практически не переставая, весь путь в Новый Орлеан. И она могла чувствовать запах серы, исходящий из-под их темницы, таким образом, она знала, что врата Ада были близки.
Он кивнул.
— Ты не похож на демона. — Правда заключалась в том, что она на самом деле их раньше не видела. Она слышала о них и читала о них, но и только лишь.