Это безумие должно прекратиться. Как же было жаль, что я не могла способствовать этому.
— Скажи, — низким шепотом промолвил он. — Сможешь ли ты полюбить меня? Когда-нибудь.
Словно по взмаху волшебной палочкой крылья за моей спиной расщепились на тлеющие искры, и с сумасшедшей скоростью я устремилась вниз, навстречу реальности. Секунда, превратившаяся в вечность, которую я была вынуждена смотреть на Костю, жаждущего моего ответа всеми фибрами души, словно от этого зависит его жизнь, и я вновь ощутила на себе тяжесть его тела.
Что мне ответить? Костя был моим лучшим другом, и мне не хотелось причинять ему боль.
А еще до меня наконец-таки кое-что дошло.
— Ты… любишь меня? — мой ошеломленный шепот заставил его вздрогнуть.
Зрачки Кости на мгновение стали болезненно огромными, а потом сузились до размеров крупинок.
Ту-дук. Ту-дук.
Биение моего сердца напоминало один непрерывный звук.
«Пожалуйста, скажи нет. Скажи нет. Скажи нет» молилась я.
Я не хотела, чтобы так все и было. Пусть бы я нравилась Косте, но он не был бы влюблен в меня, ведь это ужасно, когда человек, к которому твоя душа неравнодушна, не отвечает взаимностью.
Я не любила Костю, как парня. Я любила его, как своего друга. Лучшего и незаменимого.
Клянусь всем, что имею, я никогда не желала и не пожелаю, чтобы ему было больно. Но если здесь и сейчас он ответит на мой вопрос «да», я не стану лгать ему. Скажу так, как есть. Буду честна с ним и перед собой. Ото лжи легче не станет.
— Я…
ТРИНАДЦАТАЯ ГЛАВА
Я сбежала.
Не осталась, чтобы услышать ответ Кости.
Зашипело мое радио, осведомляя о новом задании. Это было спасением, шансом, которым я непременно воспользовалась и убежала, не оглядываясь, от своего друга, который, возможно, собирался сказать, что любит меня.
Я испугалась. Может быть, в будущем, или при первой встрече с Костей я пожалею об этом… нет, я и так буду жалеть, но поступить иначе мне все равно не хватило бы духа. Как оказалось, я не настолько храбра, чтобы принять признание в любви.
А что, если Костя вовсе не это хотел сказать? Может, он сказал бы, что я дурочка и посмеялся надо мной, как в старые добрые времена. И эта до жути неловкая сцена превратилась бы в шутку.
Так было раньше.
Я перешла в Середину и, спотыкаясь, покинула штаб. Даже если бы Костя отправился за мной, то не успел бы догнать. Я двигалась как никогда быстро, будто от смерти бежала, а не от друга.
Что мне делать?
Как смотреть Косте в глаза после этого? Попытается ли он закончить то, от чего я сделала ноги? Сможет ли вообще общаться со мной? А я?
Черт бы побрал эту любовь! С ней столько проблем…
Дрожащими пальцами я крутила кольца иероглифов на медальоне, чтобы сразу переместиться к душе, которая сбежала из Портала в ночь его открытия. Призрака двадцатиоднолетнего парня не могли поймать все это время. Мне «повезло».
Оставалось уповать на то, что дух окажется спокойным.
Я переместилась в живописный, городской парк имени архитектора Эхо Льва Сергеевича Архипова. Остановившись на узкой булыжной, дорожке рядом со столетним дубом, пышная крона которого отбрасывала тень на утратившую свою сочность траву по бокам тропинки, я огляделась в поисках души. Парень должен быть где-то поблизости.
Я заметила едва видимый дымчатый След, по которому и направилась к призраку.
Минуя прогуливающихся прохожих, я добралась до невеликого пруда с четкими геометрическими границами, обрамленного декоративным камнем разных форм и размеров, и увидела на деревянном дугообразном мосте, раскинувшемся над прудом, мечущегося между перилами с резными балясинами темноволосого призрака.
— Кто-нибудь! Меня слышит хоть кто-нибудь?! — вопил он с отчаянием и мольбой.
Очень часто души не осознают, что умерли. Они пытаются достучаться до живых всеми способами. Признать завершение жизни — дело не из легких.
— Ну пожалуйста, — парень перекрыл путь женщине с маленькой девочкой, которая дергала в ручке голубой воздушный шарик. — Неужели вы не видите меня?! Э-э-эй! — он начал махать рукой перед лицом молодой мамы в ажурном белом платье, которая нежно улыбалась, глядя сверху вниз на свою такую же белокурую дочурку. — Взгляните на меня… Прошу…
Рухнув на колени, парень вздрогнул и обнял себя руками, когда женщина с девочкой прошли сквозь него.
— Да как же так? Что… происходит? — схватившись за голову, он лег набок свернулся калачиком.
Я спустилась к началу моста с невысокого холма и осторожно приблизилась к парню.
— Паша? — мне нельзя пугать его.
Убрав ладони от лица, парень ошеломленно посмотрел на меня.
— Ты меня видишь? — прошептал он. Голос призрака сильно дрожал.
Я кивнула, обуреваемая смешиваемыми чувствами.
— Правда? Господи, — поднявшись на колени, Паша схватил меня за запястья. Я опешила и попыталась вырваться, но он держал неожиданно крепко для призрака. Прикосновение души послало по моему телу ледяную волну неприятного ощущения. — Что со мной творится? Почему меня видишь только ты? Почему все вокруг все такое бесцветное?! Я не понимаю… Я не понимаю…
Он усилил хватку, и я пискнула.
— Паша, успокойся. Все хорошо…
— Да ни черта! — вскинув на меня озлобленный взгляд, процедил он. — Я что, мертв?! Я призрак?!
Меня окутало волнение.
— Да, ты мертв, — тихо подтвердила я.
Паша ахнул, явно не ожидая того, что я скажу это.
— Но… — холодные пальцы ослабли на моих кистях. — Как? Почему я не помню того, как умер? И когда?
А вот теперь мне стало по-настоящему беспокойно. Паша не был похож на Заблудшего. Значит, он умер недавно. От силы год назад, или немного раньше. Он должен помнить свою смерть.
— Мы во всем разберемся, — солгала я, все еще пытаясь высвободиться. Призрак, казалось, совершенно не замечал того, что мне дискомфортно. — Только ты должен пойти со мной, договорились?
Бесцветные глаза недоверчиво уставились на меня.
— Кто ты такая? Почему ты видишь меня? — паника рябью прошлась по моему телу, когда голос Паши переменился и стал твердым. — Ты теплая. Ты не призрак.
И вот мои запястья вновь оказались в «наручниках».
Дух начал терять и без того пошатнувшийся контроль над своим поведением. Если не остановить его и вовремя не засунуть в Шкатулку, я могу пострадать.
— Я тебе все объясню, — старалась говорить ровно, чтобы не выдать своего блефа. — Обещаю. Только сделай кое-что.
Я сумела вызвать у призрака заинтересованность.
— Что?
— Отпусти меня. Мне нужно…
— Я не могу, — негромким, но пронзительным голосом сказал Паша.
В каком смысле?
— Ты очень теплая. Это… это так приятно. Быть близко к жизни… — медленно поднявшись, парень возвысился надо мной. — И мои воспоминания… они возвращаются ко мне. Почему?
А вот теперь можно бить тревогу.
Ощутив внезапную слабость в коленях, я начала оседать вниз, но призрак переместил одну руку на мою талию, удерживая. Я перестала двигаться, когда Паша наклонился к моему лицу и сделал глубокий вдох. Его веки опустились на глаза, и уголки губ приподнялись в спокойной улыбке.
— Так вот как пахнет жизнь. Я вспоминаю.
Что он творит?!
Осознание собственной беспомощности сжало мое окаменевшее тело в тисках. Я должна была оттолкнуть от себя призрака, но не могла. Я чувствовала незнакомую слабость. Из меня будто вытягивали энергию.
— Я пытался… — призрак зажмурился. — Я пытался понять смерть, когда должен был наслаждаться жизнью. Я убил стольких людей, в надежде обрести ответ на свой единственный вопрос: почему жизнь лучше смерти?