Я не лезла к нему с допросами, так как понимала, как это нервирует. Я просто была с ним рядом, и мы вместе делили тишину, сидя на крыше библиотеки.
— Сосредоточься, или он тебя уделает, — крик Кости донесся до меня, пробив кокон мыслей, в котором я запечатала себя.
Заметив приближающийся к своему носу кулак, я нагнулась вниз. Рука моего сегодняшнего противника со свистом пролетела над головой.
Встряхнув головой и выпрямившись, я отскочила назад. Вытерла градины пота со лба и сделала плавный шаг в сторону. Миша Дубовиков, двадцатилетний Ловец с проколотыми ушами и очаровательными ямочками на щеках, хищно улыбнулся и поманил меня к себе рукой.
Я громко сглотнула, теряясь от комментариев, летящих к боксерскому рингу со всех сторон.
Терпеть не могла тренировки. Но они становились просто невыносимыми, когда за тобой в это время наблюдали. Как бы я ни пыталась избавиться от навязчивого ощущения, будто от меня только и ждали какой-нибудь оплошности, все было без толку.
Даже если бы не кучка ходячих, неугомонных глоссариев, повисших на канатах, я бы все равно не смогла успокоиться и победить Мишу, потому что он серьезный противник. Высокий, как и Костя, но с более развитой мускулатурой. Вот если бы мы соревновались с помощью нашей магии, мое Алмазное пламя порвало бы его Берилловое в две секунды.
Увы и ах, сегодня я определенно останусь проигравшей.
Заскулив так, чтобы только мне было слышно этот отвратительный звук предвкушения поражения, я решила идти в наступление первая. Была не была.
Мгновение. Жутко громкий хруст. Вспышка боли, растекшаяся по всему телу.
— Ты как, жива?
Перед моими глазами двоилось обеспокоенное лицо Миши. Он стоял, склонившись надо мной, а я усиленно пыталась понять, что произошло. Я что, уже проиграла? Так быстро. Дубовиков не оставил никаких шансов на победу. Блин, как обидно.
— Да, — стиснув зубы от острой боли в спине, я схватилась за протянутую ладонь парня и встала на ноги.
— Она сдулась, — сказал кто-то из Ловцов.
— Что и следовало ожидать, — ответил другой.
Голоса были едва знакомы мне. Я обернулась в сторону, откуда, как мне казалось, они исходили, но не увидела ничего, кроме пустоты. Никому не секрет, что физически я была самой слабой из Ловцов. Что ж, я и не претендовала на роль супермена. Мне вполне хватало того, что я имела, хотя… на самом деле, было бы неплохо стать немного сильнее, чтобы хотя бы от призраков не попадало.
Миша покинул ринг, сказав, что было весело, а я с трудом сдерживалась оттого, чтобы не развалиться на части.
— Ну ты даешь, Женька, — тяжелая рука обрушилась на мое плечо, и я шикнула от боли. — Продула Дубовикову… Хотя могла его ушатать, если бы не витала в розовых облаках.
Вовсе не в розовых.
— Издеваешься, да? — стряхнув ладонь Кости с себя, я нагнулась со скрипом в спине и пролезла между канатами. — Я могу победить только Алесю, но ей пятнадцать, и она весит тридцать девять килограмм.
— Эй, — Богданов быстро нагнал меня, вновь схватив за плечо.
— Ну что еще? — устало спросила я, останавливаясь.
— Прекращай ныть, Женька, — Костя широко улыбнулся. Неужели, он снова стал прежним? — Если ты не будешь верить в себя, тогда я буду делать это за тебя. Всегда. Поняла?
Непроизвольно расслабившись, я не могла не улыбнуться в ответ. Костя являлся обладателем заразительной и солнечной улыбки, которая была способна рассеять любую тьму.
— Поняла, — проговорила согласие.
— Вот и молодец, — он потрепал меня по макушке, но после спарринга мои конечности стали тяжелыми и неподвижными, поэтому я не могла отомстить ему. — Слушай, — Костя почесал подбородок, задев большим пальцем серьгу в губе. Каждый раз, когда я смотрела на это маленькое, черное колечко, то меня передергивало от ужаса. Должно быть, было очень больно продевать его в губу.
— Что? — я подошла к лавочке и стащила с него полотенце.
— Сегодня я выступаю с группой в Гараже.
Я вытерла им лицо и, стянув резинку с волос, распустила их. Погружая пальцы во влажные, запутанные локоны, начала медленно массировать кожу головы.
— Наконец-то закончили репетировать программу? — негромко поинтересовалась я.
Костя долго не отвечал, и я приоткрыла один глаз, чтобы убедиться, что не разговариваю с воздухом.
Костя долго и выразительно смотрел на меня, слегка приоткрыв губы. Его абсолютная неподвижность и болезненно огромные зрачки, поразительная чернота которых почти полностью поглотила голубизну радужек, слегка удивили меня.
— Ты чего?