Если бы я только могла расплатиться с ним за все…
— Ты сможешь ехать на мотоцикле? — напряженно спросил Костя, остановившись.
Вряд ли.
— Смогу, — ответила я.
— Хорошо. Я отпускаю тебя.
Он аккуратно поставил меня на ноги. Стиснув зубы, я приложила все усилия к тому, чтобы не рухнуть на асфальт выпотрошенной тушкой. Костя повернул ручку «газа» на себя и забрался на мотоцикл.
— Садись.
Послушно взобравшись следом за ним, я надела шлем, вяло обняла Костю за талию и навалилась на его спину. Он убрал боковую подножку, и мы рывком тронулись с места.
Костя никогда не гнал так быстро, по крайней мере, он старался ездить аккуратно со мной. Я догадывалась, что он занимался лихачеством, но пыталась не накручивать себя мыслями о том, что это дико опасно и однажды может закончиться плачевно. В конце концов, кто я такая, чтобы запрещать Косте получать наслаждение от игры со смертью?
Бурный поток холодного ветра врезался в наши тела и окутывал их. Я сильно замерзла, пока мы мчались по магистрали к моему дому вместо библиотеки, чтобы отослать душу Паши обратно в Иной Мир. Но губы намертво приклеились друг к другу, поэтому все, на что я была способна, лишь невнятно мычать.
Костя остановился у подъезда, когда начало смеркаться.
— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался он, помогая мне слезть с синего мотоцикла.
Я не чувствовала себя. Вообще. В смысле… меня будто не существовало. Ни эмоций, ни мыслей. Абсолютная, нескончаемая пустота. Я боялась, что это состояние могло затянуться, или вообще — я больше не выберусь из него, никогда.
— Порядок, — мой ответ был далек от истины, как Нептун от Солнца.
Костя сомнительно хмыкнул и перекинул мою руку через свою шею. Вновь подхватив меня на руки, он пропустил мимо внимания мою вялую попытку сопротивления и зашагал к железной двери. Оттуда вышла маленькая старушка восьмидесяти трех лет. Некоторые вещи мне никогда не понять. Одну из них: почему Римма Павловна даже в тридцатиградусную жару не снимает пальто и платок с головы?
Проковыляв в сторону, освобождая Косте путь, бабуля проводила нас любопытным взглядом. Я ухмыльнулась в мыслях, представив, что вскоре двор наполнится сплетнями о том, что у меня появился кавалер. Хотя здесь все знали Костю, но еще никогда не видели, чтобы он таскал меня на руках. А еще я, должно быть, бледная, как поганка. Подумают, что залетела… местным бабушкам фантазии хватит не только на это. Они с превеликим удовольствием раздуют из мухи слона, а возможность потренироваться в преувеличении им предоставила моя младшая сестра. Аня — безусловная фаворитка у пожилых сплетниц.
Нам, точнее Косте, ужасно не повезло, ведь лифт в доме не работал. Ему пришлось подниматься на седьмой этаж по лестнице.
— Я тяжелая, Кость, отпусти, — когда мы миновали пролет третьего этажа, пробормотала я.
— Не говори ничего, — сказал он, сурово стиснув зубы и покрепче обхватив меня.
Моя голова безвольно упала на его твердое плечо. Смирившись с тем, что я балласт для друга, стала вслушиваться в быстрое сердцебиение Кости. Его горячее дыхание щекотало мою щеку, и я, спрятав лицо, тянула губы в слабой улыбке, так как на смех не хватало энергии.
Дома никого не оказалось.
Не снимая ботинок, Костя донес меня до комнаты и протащил до самой кровати. Бережно уложив на нее, громко выдохнул и плюхнулся в моих ногах. Добравшись головой до подушки, я уставилась в плавающий потолок.
— Я дико зол на тебя, Женя, — после нескольких минут отдышки процедил Костя.
Укол вины пронзил меня в сердце.
— Прости, что убежала, — я боялась, что он мог неправильно понять мой ровный голос.
Сейчас я напоминала себе воздушный шар. Как у той девочки в парке. Я была наполнена пустотой внутри, и если немного перебрать этой без эмоциональности, то от меня останутся рваные ошметки.
Опершись локтями о колени, Костя наклонился вперед.
— Не в этом дело…
— Правда? — я немного удивилась.
— Я зол на тебя потому, что меня не было рядом. Потому что ты не оставила мне возможность идти за тобой и прикрыть, если понадобится.
Я приложила огромное количество усилий, чтобы сжать пальцы в кулаки.
— Костя…
— Послушай, — он развернулся всем телом в мою сторону. — Я не буду спрашивать у тебя сейчас, почему ты сбежала в такой ответственный момент. Не волнуйся. Я убью тебя сразу, когда только ты оправишься.