Я издала фыркающий смешок.
— Я… просто… я… — Костя запинался, то ли от смущения, то ли от растерянности, то ли от одного и второго одновременно. — Я не скажу тебе того, что хотел сказать в штабе, пока ты не будешь готова услышать это. Вот.
Он отвернулся к противоположной стене, а его рука потянулась к моей. Накрыв своей большой и теплой ладонью мой правый кулак, Костя перестал шевелиться. Я так же заметила, что не дышу. Довольно долго мы позволяли оцепенению владеть нами. А затем, когда в моих легких разгорелся пожар от нехватки кислорода, я сделала глубокий вдох и наконец-то почувствовала, как пустота отступает, освобождая место щекочущему волнению.
Если бы я не убежала, Костя сказал бы, что любит меня?
Боже.
Паника наряду с огорчением встала поперек дыхательных путей.
Отсрочка его признания — лучшее, что может случиться сейчас. Я не была готова к этому. Я не хотела потерять лучшего друга, ведь признание именно это и значит. Как мне относиться к нему, когда он скажет три заветных слова, о которых мечтает любая девчонка?
Но проблема в том, что я не относилась к их числу.
Это звучит безумно, ведь в моем возрасте думать о любви и парнях — обычное дело. Только я ненормальная. И моя жизнь в корне отличается от жизни сверстниц и тех же самых одноклассниц, от трепа которых мои мозги начинали кипеть.
Я ловлю души умерших людей и отправляю их в Иной Мир. Я пекусь, как чокнутая о своей младшей сестре, запутавшейся в себе и собственных желаниях, стремлениях. Я с нетерпением жду, когда моя мама вновь обретет смысл жизни и начнет ценить то, что у нее есть, а не относиться к этому с убивающим равнодушием.
Трудно сохранить нормальность, когда ты разрываешься на два мира и в твоей семье проблемы.
Для полного комплекта не хватало влюбленного в меня лучшего друга, которому я не могла ответить взаимностью. Столько всего происходит… Любовь — последнее, что должно заботить меня.
Я была благодарна Косте за понимание. Он мог бы сказать обо всем прямо сейчас и покончить с раздражающей неопределенностью. Но я нуждалась в ней. Он понимал это и жертвовал своим желанием поделиться со мной своими чувствами ради меня.
Я поступаю с ним эгоистично, но по-другому пока что не могу. И пусть вина сожрет меня изнутри, я не изменю своего решения и буду тянуть резину до самого конца. Мне нужно время. Мне нужно избавиться хотя бы от одной части огромной кучи хлама в голове и освободить место в мыслях для разборок в собственных ощущениях.
— Отдыхай, — устало взглянув на меня, Костя поднялся с кровати, и та издала жалобный скрип.
— Ты уходишь? — мне было тяжело даже голову от подушки оторвать.
— Ну да, — он растрепал челку. — Не буду тебе мешать.
Мешать в чем? В ничегонеделании?
— Прости, дверь за тобой закрыть не смогу, — опустила взгляд на свое неподвижное тело. Как будто оно и не принадлежало мне вовсе.
— И не надо. Я возьму твои ключи. Завтра верну, когда приду навестить тебя, — пояснил Костя.
Я нахмурилась.
— А как же…
— С призраком я разберусь сам, — добавил, не дав мне закончить вопрос. — Не позволю этому уроду и близко находиться рядом с тобой после того, что произошло, — Костя рассерженно заиграл желваками.
— Это моя работа, — я осознавала, что спорить с ним бесполезно, поэтому говорила без энтузиазма.
Честно говоря, мне и самой не хотелось видеть душу Паши, его озлобленный взгляд и улыбку, как у настоящего маньяка. Хотя он, вроде как, и есть убийца. Был им.
— Я все объясню Хранителю. Он поймет, — кивнув самому себе, Костя сделал пару шагов ко мне и протянул руку. — Давай сюда ключи.
Я вытащила их из кармана джинсов и без сомнений вложила в раскрытую ладонь Богданова.
— Я зайду к тебе вечерком. А до моего прихода не смей вставать, — наказал он, побрасывая ключи в воздух.
— Что, даже в туалет нельзя? — я поудобнее устроилась на подушке.
Покраснев, Костя отвернулся от меня.
— Можно, — пробурчал он, двигаясь к выходу из комнаты.
— А на кухню? — не унималась я.
Он что-то проворчал, и я приглушенно ухмыльнулась.
— До завтра, Женька, — махнув рукой в мою сторону, Костя скрылся за дверью, прикрыв ее за собой с негромким стуком.
— До завтра, — вздохнув, ответила в пустоту.
ПЯТНАДЦАТАЯ ГЛАВА
Я ворочалась всю ночь, но уснуть так и не смогла. Пролежала, тупо пялясь по сторонам. Я рассчитывала на то, что к утру почувствую себя лучше и смогу отправиться на работу, но даже до ванной дошла с трудом.