Мне нужно было еще немного времени.
Костя что-то молниеносно и несогласно пробормотал под нос, но спорить больше не стал.
— Хорошо. Черт. Твое упрямство лечится?
— Размечтался.
— Жень, ты понимаешь, что там может быть опасно?
— Оглянись вокруг, Костя. Мы погрязли в этом. Глубоко.
У Кости не нашлось слов, чтобы ответить мне.
— И… — я с робкой улыбкой посмотрела на него. — Ты же защитишь меня?
Как и предполагалось, это придало ему уверенности.
— Само собой, — он положил руку на мою макушку и наклонился вперед так, что наши лбы соприкоснулись. — В лепешку расшибусь, но не позволю ничему случиться с тобой.
— А я постараюсь сделать все, чтобы не попасть в неприятности.
Его сдавленный, но такой чистый и добрый смех пробудил во мне необычное ощущение, проникшее глубоко в душу, завладевшее телом и мыслями. В мгновение, ослепленная этим безудержным чувством, которому я не могла дать определение, мне почудилось, будто вокруг Кости появился белоснежный, полупрозрачный ореол из переливающихся лучей.
И мое сердце пустилось в пляс. Бешено и неистово оно заколотилось о ребра. Это было настолько красиво, что у меня перехватило дыхание. Но стоило мне рассеянно моргнуть, как все исчезло.
Что это было?
Тяжко вздохнув, Костя отстранился от моего лица.
— Пойдем.
Его пальцы переплелись с моими, и я вздрогнула, изумившись внезапному приливу огромной энергии, заполнившей каждую клеточку моего сознания и тела, отчего я ощутила невероятную легкость и желание воспарить над землей.
Я плелась за Костей, тыльной стороной руки, в которой держала Шкатулку, касаясь своего лица. Мои щеки пылали с адской силой, а перед глазами стоял образ прекрасной иллюзии окутанного в мерцающее сияние Костю.
В полубессознательном состоянии я села в такси, которое он вызвал, наотрез отказавшись добираться до заброшенной фабрики на автобусе, и не могла успокоить свое разбушевавшееся в тесной груди сердце.
Через двадцать минут машина остановилась у высоких ворот, ведущих на огромную, заросшую травой территорию фабрики, окруженную забором из сетки-рабицы, забытую посреди пустынной местности у черты города.
— Сектанты что ли? — сунул нос не в свое дело таксист, взглянув на нас через зеркальце.
— Да, — Костя взглянул на ухмыляющееся лицо мужчины и протянул ему триста рублей.
Подавив смешок, я выползла из автомобиля. Свет фар падал на скрытое в ночной тьме полуразрушенное здание с разбитыми окнами. Водитель пробормотал что-то нелестное о нас и уехал, шумя колесами по гравию.
Я почувствовала себя неуютно, когда стало темно. Костя оглядывался по сторонам, видимо, искал лазейку. Мы прошли немного вдоль забора. Отмахиваясь от комаров, я заставляла себя не паниковать. Ну, здесь было жутко. Мало ли действительно есть сектанты, или наркоманы. Хотя наш город не «славился» подобным, но все может быть.
— Черт, Бур не отвечает, — прошипел Костя, уставившись на экран своего телефона.
— Что делать будем? — обняв себя руками, спросила я.
— Искать вход, — вздохнул он и пошел дальше.
Пять минут блужданий вокруг территории, и я своим острым зрением обнаружила проход, сделанный кем-то. Возможно даже Буром. Костя не стал исключать варианта, что он уже внутри, хотя он просил ждать его у фабрики.
Луна, единственный источник света, не спасал меня от падений, несмотря на то, что я вроде бы шла осторожно. Я спотыкалась о торчащие из-под земли железки, умудрилась проглядеть даже бетонную балку, о которую ударилась мизинцем и прикусила себя за язык, чтобы не закричать.
Мы залезли в здание через окно. В юбке это оказалось не очень удобно. Бродя по коридорам и складным помещениям, мы искали следы присутствия тех, ради кого пришли.
— Где искать Алесю? — шепотом спросила я, стараясь не отставать от Кости, который, внимательно осматриваясь, двигался вперед. — И Бура?
— Без понятия, — он вдруг остановился.
Я чуть не впечаталась в его спину.
— Ты чего? — перепугано спросила, сжав в кулаках толстовку Кости.
— Кажется, я что-то слышал. Там, — он указал рукой налево, в сторону одного из цехов с обваленной крышей. — Будь осторожна.
О господи. Надеюсь, мы здесь не умрем.
Я крепко схватилась за лямки рюкзака Кости на своих плечах, в которую убрала Шкатулку, и кивнула.
— Ты тоже.
ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ ГЛАВА
Я лишь раз пожалела о том, что пошла сюда, когда наступила на доску, под которой ничего не оказалось в самом что ни на есть прямом смысле, и чуть не провалилась куда-то. Костя вытащил меня за локоть и, ответив на мои лепечущие слова благодарности, шагнул в просторный цех с заваленным старыми газетами и мусором бетонным полом. Падающий через огромную дыру в кирпичном потолке лунный свет открывал моему взору разрисованные хулиганами стены.