Голос Джус дрогнул, и она добавила уже тише.
- Говорят, что у любого есть душа. Неважно кто ты. Человек, животное, модификат. А у этого ублюдка...Ой! Прости! Короче, живя со мной еще не тех слов понахватаешься! Так вот, у этого...
- А я думала, что душа есть только у людей из телевизора, - перебила ее Элив. Ей нужно было точно знать, есть ли у нее душа или нет.
- Она есть у всех, - уверенно сказала Джус. - Только у Нила Говарда ее нет. А если есть, то черная-пречерная. И если ... когда-нибудь .... Я... умру... я хочу в следующей жизни стать человеком... Я хочу гулять по улицам, хочу красиво одеваться, хочу ездить на машине, хочу жить в своем доме... А еще хочу семью. Такую, как в рекламе. Я хочу ходить в школу, жить с родителями, которые обязательно будут меня любить. А потом, чтобы у меня был муж, который любил бы меня, как фильмах... Хочу детей, которым буду покупать красивые игрушки, сладости.... Я хочу, чтобы у меня были праздники. Я буду кушать всякую вкуснятину, которую показывают по телевизору и красить волосы в любой цвет. А еще... еще хочу большой газон и собаку. Я буду ее любить, даже если она будет беспородной. Для меня она будет самой лучшей! Я буду любить мужа... Потому, что он мой муж. Я буду любить детей. Даже если они будут плохо учиться и плохо себя вести! Потому, что это будут мои ... мои дети... - в глазах Джус сверкнули слезы. - Я хочу быть человеком... Больше всего на свете...
Она помолчала и спросила:
- А чего хочешь ты?
Джус стерла слезы и посмотрела на Элив. Элив задумчиво теребила край полотенца.
- Я еще не знаю... Мне нужно подумать... Джулия, давай посмотрим вместе, что в пакетике.
Они хрустели вафлями, печеньем, ели булочки со сладким в середине и жевали шоколадные конфеты, которые были внутри немного кислыми, немного сладкими и смеялись с перемазанных лиц друг друга.
- Давай оставим конфеты Данику. Он придет сегодня обязательно, - сказала Джус, разглаживая фантик.
Они смотрели передачу про животных, мультики и рекламу. Элив прыгала и смеялась, показывая, как красивые тети кушают что-то «очень полезное», а потом кривлялась, жуя конфету.
- А Даник точно придет? - спросила Элив.
- Не знаю. Он, наверное, опять пишет свою книгу или сидит в сети.
- А кто его поймал в сеть?
- Глупая. У него есть такая штука, с ладонь. Там экран, как у телевизора и он может общаться с людьми, - Джус что-то показала в воздухе пальцами. - Это называется сеть.
- Они разве не знают, кто он? - удивилась Элив.
- Нет. Там никто никого не знает. Он придумал себе имя... Не помню какое... То ли Технолик... Ну что-то похожее... Не помню. Кстати, он мечтает написать книгу. Он говорит, что будет первым модификатом, чью книгу прочитают... Я ему говорю, что его наверняка кто -то опередит. Он мне отвечает, что это невозможно. А я ему: «А когда узнают, кто ее автор, то книгу запретят». А он не слушает. Даник хочет доказать, что он не хуже людей.
- А откуда у него эта штука с сетью? - спросила Элив.
- Ему купили ее год назад. Друзья из общества защиты прав модификатов. Раньше они часто приходили сюда. Приносили вещи, продукты. А потом перестали. ИМ ТОЖЕ ХОЧЕТСЯ учиться и работать.
Даник не пришел. Джус сбегала и узнала, что он заболел.
- Жаль, - сказала Джус. - Ему завтра на работу. Значит, поставят еще один прогул. А три прогула - это отметка. Видишь. У меня есть одна. Вот эта штука на руке. Три таких и ты подлежишь либо изоляции, либо ликвидации. Три сразу дают за нападение на человека. Тут сразу ликвидация. Тебе делают укольчик, ты долго мучаешься, а потом умираешь... Одну отметку сразу дают за воровство. Ты не сможешь работать на «хорошей работе». Тебе, например, повезло. Тебя распределили на уборку здания Сената. Там работают модификаты с высоким процентом и без отметок. Это очень хорошая работа. Ты не будешь таскать тяжелые ящики, двигать контейнеры, штамповать... Нда... Уже поздно. Скоро будет Сигнал. Пора ложиться спать. Ложись, Элив... А я чуть-чуть посижу.
Наутро Элив проснулась, от громкого звука. Она долго вертела головой и пыталась придти в себя. Джус уже проснулась и собиралась в душ. На стуле лежал чистенький сарафанчик Элив с пришитыми большими разноцветными веселыми пуговицами. Так начался первый рабочий день Элив. С утра на автобус ее проводила Джус. Кто-то, как Элив, садился в автобус, а кого-то силой загоняли в раскрытые двери больших фургонов. Джус скорчила Элив гримаску и заскочила в один из них.
Вечером Элив болтала без умолку.
- Там такое больше здание, что я чуть не заблудилась. А потом мне дали такую штуковину. Там кнопочка и пар идет. А ты паром сначала... А потом тряпочкой. А шутка еще делает «шшшшшшшшш». Только я немного устала. Я делала «шшшшшш» много-много раз. Там где столы, стулья... А знаете, что «шшшшшш», на себя делать нельзя....
- Данику плохо, - тихо сказала Джус. - Лекарства из аптеки для модификатов совсем не помогают. Он пока что полежит у нас. Я просто не знаю, что делать...
Она привела бледного Даника с покрасневшими глазами. Рука Даника была горячей, а Джус постоянно трогала его лоб губами. Словно целовала. Как в фильме. Даник улыбнулся, когда Элив принесла ему конфету. Но есть не стал.
- Пока еще не стемнело нужно сходить в нормальную аптеку. Другого выхода я не вижу. Если раньше лекарства из аптеки для модификатов помогали, то теперь совсем нет. Ты какую по счету таблетку пьешь?- спросила Джус, беря Даника за руку.
- Третью, - слабо отозвался Даник
- И не помогает?
- Нет. Уже четыре часа прошло, - зажмурился Даник, словно от боли.
- Значит нужно идти в нормальную аптеку, - решительно сказал Джус.
- Это запрещено, - тихо прошелестел Даник. - Если поймают, то будут большие неприятности.
- Аптека совсем близко. Я могу сходить, - сказала Джус.
- Они сразу поймут, что ты - модификат. У тебя это на лице написано. Так же как и у меня, - прошептал Даник
- Тогда пойдет Элив. Нахлобучим на нее шапку, наденем длинную юбку, и дадим денег. Это не дело умирать тут... Пойдешь, Эля? - Джус посмотрела на Элив.
- Нет, Джулия, не надо. Она маленькая. Тут две недели назад под общежитием девочку-модификата забили насмерть какие-то отморозки. Она так кричала, что страшно было. А никто не имел права выйти и поднять руку на «человека». А месяц назад тут «казнили» двух с первого этажа. Весь угол общежития был исписан лозунгами. Не посылай Элю. Прошу.
Джус отвела Элив подальше от Даника и тихо сказала:
- Если я тебе расскажу, где аптека, дам тебе деньги и провожу до угла, ты сможешь купить лекарство? Это очень важно.
- Хорошо.... - сказала Элив.
- Вот бумажка, где записано его название, а то вдруг забудешь. Вот - деньги. Не потеряй ни бумажку, ни деньги. Шляпу не снимай. Хвостом старайся не вилять. Юбка длинная, но могут увидеть. Все запомнила?
Элив неуверенно шла по улице. Она боялась каждого шороха и тени. Но улицы были почти пусты. Они были не широкие, шумные с множеством народа, как в центре. Это были тихие узкие улочки маленького района. Она сжимала в кулачке деньги крепко-крепко, что они стали теплыми, немного влажными и мятыми. Бумажку она держала в маленьком карманчике, который цветной тесемочкой обшила ей Джус.
- «Ап-те-ка» - прочитала Элив на вывеске. Прочитала еще раз. Вслух. Чтобы точно не ошибиться. Она толкнула дверь и вошла. Пахло чем-то неприятным и подозрительным. Чем-то горьким и резким. Большая тетя взяла протянутую бумажку и деньги, а потом вместо них отдала много «кругляков» и коробочку. На коробочке была нарисована птичка с шарфом.
- А такую маленькую красивенькую девочку мама не боится одну отпускать? - тетя-аптекарша нежно ущипнула Элив за щечку. - Тут недалеко общежитие этих нелюдей. Что угодно сделать могут. Им только волю дай. Все они там все ненормальные.