Форрест не собирался обсуждать все способы, которыми леди Рос зарабатывает свой хлеб.
«Леди Амберкрофт - вдова, а не молодая дебютантка. Кроме того, она принята, не обязательно с радостью, и это больше из-за титула ее мужа и несмотря на ее нынешнюю деятельность И, наконец, одно из мест, где ее не принимают и никогда не будут - это брачный рынок. Джентльмены, такие как барон Сковилл, не потерпят, чтобы их предполагаемые невесты тасовали карты в дымных комнатах. Они также не любят, когда родственники невесты заняты в торговле, Проказница, а тем более сестрy, которая управляет игровым домом».
«О, фу, я вычеркнулa барона Сковилла из моего списка давным-давно. В любом случае, он мне никогда не нравился, и Винни, похоже, настроена на вашего брата. Я думала, что мы могли бы использовать его в качестве дилера, так как он знаком с такими местами. Таким образом, мы могли бы сэкономить деньги на персонале и дать ему респектабельный доход, чтобы ему не пришлось делать армию своей карьерой».
«Респектабельный…» - он слишком сильно смеялся, чтобы продолжать. «Проказница, ваш разум, несомненно, работает таинственным образом. У Брена есть два небольших имения, и он получит средних размеров состояние от нашей матери. Единственная причина, по которой он не купил себе патент, да и то, почему ни я, ни мой отец не позаботились об этом, заключается в том, что мать угрожает умереть, если он запишется в армию. Однако она сама купила бы ему патент, если бы увидела, что он стал рыцарем суконных столов. Но спасибо, малышка, за беспокойство о реформации моего брата. Как крупье!»
Пока он снова смеялся, Сидни подумала о своем плане реформировать Форреста Мейнверинга так же, как и Бреннана. Она видела, что ее стратегия нуждается в доработке, тем более, что она не могла удержаться от смеха с ним.
Лорд Мейн подошел к ее стороне кареты и обнял ее. «Послушайте, Проказница, мы партнеры, более или менее, не так ли?»
Сидни позволила себя обнимать, так как они могли бы ими быть.
«Тогда я получу право голоса в том, как тратятся деньги. Это справедливо, не так ли?»
Она кивнула головой, смещая капюшон.
Он отряхнул влажные кудри с ее щеки. «Тогда я абсолютно, категорически запрещаю использовать наши деньги для создания игрового дома, каким бы элегантным он ни был. Это понятно?»
«Вам не нужно беспокоиться, лорд Мейн, после сегодняшнего вечера я бы никогда не подумала об этом».
«Это Форрест, дорогая. Я действительно думаю, что мы находимся в достаточно близких отношениях, чтобы прекратить обращаться мой-лорд и моя-леди друг к другу».
Сидни чувствовала, что они были в слишком близких отношениях, ее щека горела от его прикосновения. Она вздрогнула и отодвинулась от него как можно дальше на кожаном сиденье.
Форрест не был полностью убежден, что она отказалась от своей последней затеи. Вновь переживая ужас от того, что она находилась в таком месте, он хрипло сказал: «Знаете, если его внучка превратится в дитя удачи, это разбьет генералу сердце».
«Рождение внучки вместо внука уже разбило ему сердце. Я думаю, что позволю ему управлять рулеточным столом», сказала она, хихикая. «Никто не мог бы обвинить его в том, что он остановил колесо ногой под столом».
Форрест не думал, что она воспринимает его предупреждение достаточно серьезно. «Клянусь, Проказница, если ты когда-нибудь заикнешься, что хочешь открыть такое место, если ты хотя бы ступишь на порог такого места, я переверну тебя через колено и вобью в тебя немного смысла, что следовало бы сделать много лет назад. На самом деле, еще не слишком поздно». Видя, что она дрожит - от его угроз или холода - Форрест протянул руку, чтобы притянуть ее к себе на колени.
Сидни закричала, пока он не остановил ее, закрыв ее рот своим.
Какой бы смысл у нее еще ни оставался, он улетел прочь, она позволила ему поцеловать ее, обнять и прикоснуться к ней. И она поцеловала его, обняла и дотронулась до него, и ей это очень понравилось.
Такие небесные объятия могли бы привести к небеса знают чему, но они были дома, и Вилли - или Уолли - открывал дверь, загораясь как безумный, увидев, что мисси сидит на коленях его светлости. Лакей вытащил ее, как котенка из корзины, и уставился на виконта. Форрест не мог сказать, был ли это близнец со стеклянной челюстью или нет, и не хотел обнаружить это трудным путем. Он постучал тростью по крыше коляски и уехал, улыбаясь.
Охранник снаружи, его собственный платный сторож, воскликнул вслед карете: «Господи, вы никогда не говорили, что я должен был защищать ее от вас!»
Глава 20