— Брр! — Элк покрутила головой, — Пересаживать протез вместо здорового органа?
— Не забудьте, это было в разгар Первой Холодной войны. На фоне термоядерного противостояния, для цели полной и окончательной победы, разрешалось творить с подопытными людьми такое, что и не снилось нацистским врачам-убийцам. Но, до серьезных практических результатов дело не дошло, и киборги надолго откочевали в научную фантастику. Там идея дошла до своего логического завершения: в процессе киборгизации от человека оставался только мозг в емкости с питательным раствором. Одновременно, развивался искусственный интеллект, и незаменимость мозгов, как источника разума, была поставлен под сомнение. Зачем издеваться над человеческим организмом? Лучше создать разумных роботов, которые полностью заменят людей в космосе. К началу века это и произошло. Роботам до разума тогда было, как до Альфы Центавра на лыжах, но для выполнения исследований по четкому регламенту разум не требовался. Роботы начала века успешно изучили перспективные спутники Юпитера и Сатурна, и несколько интересных астероидов. Несколько позже кто-то задал резонный вопрос: «А человек, что, теперь привязан к Земле и космос для него вообще закрыт?»
Ян пару раз хлопнул в ладоши.
— Браво, Терри! Вы сказали то, что как раз начало вертеться у меня на языке.
— Браво, прогрессивной части человечества, — поправил Джаггел, — поставившей четкую задачу: нужен гуманный, без вивисекций, метод превращения человека в киборга. Тут начинается поиск в двух направлениях: генная модификация и молекулярные роботы. Первое направление: перепрограммировать гены так, чтобы из них вырастал человек, приспособленный для жизни в инопланетных условиях. Второе направление: создать микроботы, миллиарды которых можно ввести в организм человека так же легко, как порошок от простуды. Эти микроботы должны работать, как космический адаптоген.
— Не поняла, — призналась Элк, — если вы имеете в виду что-то наподобие армейской микстуры от радиации, чтобы быстрого занять территорию после ядерного удара…
— У вас стоит на вооружении такая микстура? — быстро спросил контрразведчик.
— У вас тоже, — мило улыбаясь, сообщила она, и продолжила, — …микстура это ясно, космические лучи — та же радиация. Но нет такой же микстуры от вакуума. Даже от облегченного, учебного вакуума в высокогорье микстуры не очень спасают. Это я не просто так говорю. Я была в экспедициях в Андах, на высотах более пяти километров. Воздух разрежен вдвое против нормы. Здоровые парни выпадали в аут. А микстура поднимает планку до пяти с половиной, но дальше все равно аут. Какой там космос?
Джаггел улыбнулся и шутливо погрозил исландке пальцем.
— Вы сделали некорректный вывод из моих слов. Да, микроботы вводятся в организм технически, как микстура, но это именно роботы, а не просто химические вещества, поднимающие, например, активность гемоглобина. В чем проблема высокогорья?
— Кислородное голодание, — мгновенно ответила она.
— Верно. А представим теперь, что у вас в крови циркулируют миллиарды микронных фабрик, разлагающих воду на кислород и водород. Обычный фотолиз воды, который реализуют, например, земные растения. Вот и все. Вам не страшна Джомолунгма. На Марсе этого, конечно, недостаточно. Там придется еще как-то защищать организм от аномально-быстрого высыхания, поскольку при марсианском давлении и температуре человеческого тела, нормальное состояние воды, это газ. Тут потребуется еще одна разновидность микроботов, которые сформируют своего рода жидкую мембрану под поверхностью кожи. Эта мембрана удержит воду. Для Луны, с ее жестким вакуумом, понадобится уже мембрана не под поверхностью кожи, а на поверхности.
— Вы предлагаете, — весело перебила она, — потеть чем-то вроде эпоксидной смолы, и обрастать пластиковой броней, по типу хитинового панциря у жуков?
— Это грубая аналогия, — ответил Джаггел, — но, очень популярная в фантастике. Брюс Стерлинг из Техаса в 1983-м создал рассказ «Царица Цикад», где фигурировали люди, превращенные в космических лобстеров. Периодически они сбрасывали панцирь, как делают все членистоногие, но внутри это были люди, как люди.
— А эпоксидная смола у них была в ежедневном меню? — пошутил Ян.