Вернувшись в Рим, кардинал-легат передал все имеющиеся у него материалы (в том числе и копии протокола обвинительного процесса) на экспертизу двум выдающимся знатокам канонического права - адвокатам папской курии Теодору де Лелиис и Паоло Понтано. Те ответили обширными богословско-юридическими трактатами, в которых «казус» Жанны д’Арк рассматривался как с процессуально-правовой точки зрения, так и по существу. Не формулируя окончательных выводов (чего от них, впрочем, и не требовалось), эксперты тщательно отметили все сомнительные моменты формально-правового характера и указали на обстоятельства, которые, по их мнению, оправдывали поведение Жанны до суда и во время процесса. Они оспорили правомочность бовеского епископа судить Жанну, поскольку она не совершила на территории его диоцеза никакого преступления; подчеркнули, что подсудимую держали в светской тюрьме и не дали ей защитника-куратора; осудили недозволенные методы следствия: угрозы, запугивание, шантаж и т. п. Как уже говорилось выше, Паоло Понтано дал уничтожающую оценку «Двенадцати статьям», заявив, что составители этого документа пренебрегли истиной и прибегли ко лжи и клевете. Он же высказал критические замечания относительно важнейших пунктов обвинения. Так, в частности, Понтано полагал, что Жанну нельзя считать преступницей за то, что она носила мужской костюм. В доказательство он приводил следующие доводы.
1. Жанна надела этот костюм по вдохновению свыше.
2. Канонические установления, запрещающие женщинам носить мужское платье, направлены на то, чтобы предотвратить распутство и непристойность; Жанна носила этот костюм, чтобы защитить свою девичью честь.
3. Она часто выражала желание переодеться в женское платье на условиях, которые она выставляла.
4. Она соглашалась, в частности, на это, чтобы присутствовать на мессе и получить причастие.
5. Возможно, она поклялась королю не снимать мужской костюм.
6. В конце концов, уступив требованию судей, она переоделась в женское платье; стало быть, она не упорствовала в своем отказе.
7. То, что она затем вновь надела мужской костюм, не может быть квалифицировано как вторичное впадение в ересь, поскольку не было налицо первоначального преступления.[25]
Инквизитор Франции доминиканец Жан Брегаль запросил в свою очередь мнение авторитетных французских теологов и канонистов. Те с готовностью откликнулись. В короткое время вокруг «дела» Жанны д’Арк возникла целая богословско-юридическая литература: известен добрый десяток трактатов и мемуаров, авторы которых с энтузиазмом высказывались за оправдание Жанны. Некоторые из этих сочинений содержали обстоятельный анализ материалов обвинительного процесса; авторы других, не утруждая себя излишней аргументацией, доказывали невиновность Жанны с помощью простейшего силлогизма. Он сводился к следующему: французская монархия по самой своей природе неспособна доверять или покровительствовать еретикам; Жанна служила этой монархии; отсюда с необходимостью следует, что обвинение в ереси, выдвинутое против Жанны, ложно.
Церковный хор, провозгласивший некогда анафему живой Жанне, был готов ныне провозгласить ей, мертвой, аллилуйю. В этом хоре особенно выделялись голоса тех, кто прежде верой и правдой служил англичанам, а теперь лез из кожи вон, чтобы заслужить милость нынешнего монарха.
Дело, однако, вновь застопорилось-и по причинам чисто политическим. Главной из них было ухудшение отношений между Римом и Францией, вызванное настойчивым желанием папы Николая V добиться отмены или смягчения Буржской прагматической санкции 1438 г., которая ограничивала права римской курии на территории французского королевства. Но все усилия папы ни к чему не привели, а поэтому он до конца своих дней оставался глух к просьбам дать реабилитации Жанны дальнейший ход.
25