Появление Франческо Прелати, которого весной 1439 года Бланше привез из Флоренции, окончательно погубило Жиля. Прелати, молодой, чарующий своими познаниями в магии, литературным дарованием и итальянским происхождением, буквально соблазнил сира де Рэ; его действительные таланты вкупе с красноречием шарлатана покорили Жиля.
У Жиля теперь оставалась одна надежда: на помощь демона. Он принял обворожительного юношу за знатока, который, по его мнению, как никто другой был сведущ в тайных знаниях, способных вернуть Рэ утраченные богатства. Прелати, дерзкий, отважный, родом из города, где процветала гомосексуальность, должно быть, отлично сошелся со своим господином, который, похоже, сам соблазнил необузданного и амбициозного распутника. Скорее всего, Прелати поддался обольщению, ведь, несмотря на опалу, Жиль все еще распоряжался оставшимся у него состоянием с щедростью. Принятый как друг, быть может, как любовник (хотя в этом мы не можем быть уверены до конца), Франческо Прелати с самого начала развернул бурную деятельность с заклинаниями, ничуть не смущаясь тем, с каким упорством дьявол отказывался появляться. Легкие и изящные выдумки, а порой и неуклюжие комедии скрывали обман. Вслед за прежним заклинателем он оправдывался мнимой агрессивностью демона, который якобы нещадно избил его в комнате, где Прелати не забыл запереться. Перепуганный Жиль уже представляя своего друга мертвым, и обнаружив его, израненного, пожелал взять на себя заботу о нем и никого не подпускал к Прелати. Но, отказавшись явиться Жилю, дьявол не преминул объяснить Франческо причину. Ведь близкий Прелати демон по имени Баррон несколько раз снизошел до того, чтобы оказать прелестному плуту честь своим присутствием, когда тот был один… Так у Прелати без труда получалось держать в страхе и беспокойстве своего суеверного господина. Впрочем, выдумки Прелати ни о чем нам не говорят; должно быть, между этими двумя людьми были особые отношения, о которых свидетельствует уже упоминавшееся нами патетическое прощание (с. 204) Жиля и Франческо на суде. Похоже, эти заблудшие души не останавливались ни перед чем… И тот, и другой, несмотря на неимоверную развращенность, все же были способны на какие-то чувства… запутанная интрига их чувств сплелась из мошенничества одного и глупости другого. Нам не следует забывать и о том, как юный комедиант грубым ударом ноги под зад отплатил своей хозяйке, которая побеспокоила его, оплакивая своего умершего мужа (с. 123). Если бы старая кормилица не поймала ее за платье, несчастная от удара свалилась бы с лестницы… Именно об этой сцене следует напоминать тем, кто растрогается, услышав слова, с которыми на пороге смерти, перед лицом судей, монстр обратился к своему мистификатору.
Ниже (сс. 112–127) я в деталях приведу все сведения о заклинаниях (произошедших с весны 1439 года до ареста в сентябре 1440 года), которые можно извлечь из показаний Жиля, а также из свидетельств Анрие, Пуату и Бланше, не говоря уже о Прелати. Довольно многочисленные и точные описания открывают перед нами богатую панораму колдовских ритуалов той эпохи… Пока же мне хотелось бы передать ту атмосферу, которую создавали в замке Тиффож настойчивые воззвания к бесовским силам. Прелати увидел всю суеверную набожность своего господина, но вместе с тем ему открылись и жестокие убийства, без которых Жиль не мог обойтись; должно быть, Прелати сделал существование Жиля двусмысленным и парадоксальным, заставив его тщетно ожидать спасения от дьявола и жить в демонической атмосфере, в окружении призраков зарезанных детей. Тот, кого Рэ с нетерпением ждал, впадая в удивительную эйфорию от предвкушения несметных богатств, был неуловим… а отчаянию Жиля вторил лишь кошмар окровавленных голов и угроза все ближе подступающей, окончательной катастрофы; не замечая этой угрозы, Жиль по-детски закрывал на все глаза.
Прежде всего, Прелати отучил своего господина от привычки присутствовать во время заклинаний. Свои неудачи он объяснял недовольством дьявола; напротив, всякий раз, когда щепетильный итальянец колдовал в одиночестве, дьявол был тут как тут! С апреля по декабрь 1439 года ему удавалось завораживать кровавого убийцу, который слепо плыл по течению. Но ситуация осложнилась. В июле–августе Жиль отправился в Бурж, где пробыл некоторое время, получал известия о дьяволе и даже подарок от него: «черный порошок на кровельном сланце», переданный специально для Рэ Барроном, знакомым демоном Прелати. Последний регулярно пишет своему господину. Сначала Жиль носит прах на шее, в серебряной шкатулке, но через несколько дней пони мает, что этоему никак не помогло… Видимо, по возвращении из Буржа, в Бургнефе, где Рэ встретился с герцогом Иоанном V Бретонским, он потребовал, чтобы Прелати дал ему возможность присутствовать при заклинании, устроенном там же, намереваясь снискать при помощи Баррона милостей герцога. Тщетно. Обманутый и разочарованный, Жиль тотчас же предается своей изуверской страсти: в тот день расстался с жизнью пятнадцатилетний Бернар Лекамю. Но и это не помогло; очевидно, злодей не мог обрести покой: его терзают ужас и угрызения совести. Даже в Бургнефе он мечтает о том, что исправится, будет проливать слезы пред Гробом Господним в Иерусалиме. Возможно, после этого провала и последующего кризиса Прелати, понимая, что ему следует вновь заручиться поддержкой своего господина, предлагает нечто вроде спасительного средства: разгневанный демон потребовал от Жиля жертвы! Настала пора принести в жертву дьяволу младенца. Вначале казалось, что такое предложение напугало Жиля. Прелати должен был заранее предвидеть, что этот суеверный человек будет трястись от страха; ему была знакома нерешительность преступника, которого так никогда и не покидали надежда и забота о спасении своей души: Жиль не мог утаить от самого себя всю непростительность, всю мерзость этого приношения «нечистой силе», жертвой которого стал невинный, несчастный ребенок. Тем не менее, он, затравленный, желая любой ценой спасти как жизнь свою и душу, так и оставшиеся богатства, — однажды вечером принес Прелати руку, сердце и, возможно, глаз ребенка. Столь велико было его желание увидеть дьявола! Ночью итальянец преподнес дьяволу этот жуткий дар, но тот не появился…