Какой бы жалкой не была ее жизнь, никто не вправе ее отнять.
«Ого, да ты сегодня дерзкая мышка».
- Заткнись, заткнись, заткнись, - зарычала она, закрывая себе уши ладонями и чудом не поранившись с таким трудом добытым оружием, - тебя нет!
Чертов голос!
Активная внутренняя борьба девушки привлекла к ней внимание похитителя. Он опустил ствол винтовки и обернулся, недоуменно нахмурившись.
- Эй? – окликнул он Рей, - что с тобой?!
Они с минуту смотрели друг на друга, прежде чем Рей сочла момент самым подходящим для нападения. Для самообороны, – поправила она себя, яростно рыча и бросаясь на похитителя, размахивая осколком, словно ножом. Мужчина оказался не готов к такому повороту событий и не смог оказать должный отпор. Рей удалось повалить незнакомца, и теперь они кубарем катались по обледеневшему полу, местами покрытому пятнами запекшейся крови мертвых животных. Служанка была вне себя от ярости, и это придавало ей сил, но ей все равно было не потягаться с крупным, рослым мужчиной. Похититель легко обезвредил шипящую, словно дикая кошка, девушку и вырвал у нее осколок, за что она рванула вверх балаклаву, лишая его возможности видеть происходящее.
- Да что ты творишь, полоумная! Я же помочь хотел… - глухо через ткань прорычал он.
Кусок стекла снова перекочевал в ее ладонь, и она так сильно сжала руку, что рваные края оставили отпечаток на коже. Ее взгляд был прикован к пульсирующей на шее незнакомца жилке, больше не скрытой воротом его головного убора.
«Давай, детка» - торжествующе скомандовал надоедливый голосок в голове, определенно, наслаждавшийся происходящим. Однако, торжеству этого незримого демона было не суждено случиться: момент промедления стоил Рей обманчиво легкой победы. Она уже занесла руку для удара, когда похититель совсем стащил с себя балаклаву. Девушка невольно поймала взгляд его темных глубоких глаз и задержала осколок в полете.
Рей ничего не понимала в красоте и, в частности, совершенно не оперировала этой категорией относительно внешности представителей противоположного пола. Но сейчас она вдруг отчетливо испытала интерес и неоправданную иррациональную симпатию к человеку перед собой. Ей резко захотелось опустить свое импровизированное оружие и позволить себе вдоволь насытиться увиденным – разметавшимися по полу темными густыми волосами, крупными выразительными чертами мужчины, пухлыми губами и такими беззащитными родинками на щеках.
В следующее мгновение она уже бросилась бежать, путаясь в складках широкой юбки, спотыкаясь об опрокинутые в подсобке коробки и уклоняясь от свистящих в воздухе пуль. Несколько выкатившихся на пол фруктов треснули под подошвами ее обуви, окатив Рей дождем липких брызг. В последнюю минуту до того, как оказаться на улице, она вспомнила про осколок, который все еще сжимала в руке и торопливо затолкала его под голенище сапога. Снег ослепил ее, словно выкрученная на полную мощность лампа прожектора, направленная прямо в лицо.
Сердце бешено стучало. Голос в голове молчал. Расколотая на части реальность плыла, пока незнакомая тетка сажала ее вместе с другими испуганными и помятыми служанками в фургон.
В доме командора Рена было непривычно шумно. Старый особняк словно пробудился от своего столетнего летаргического сна – скрипели половицы под ногами незнакомых людей, хлопали двери, звенела посуда, слегка дребезжала старинная дубовая мебель. Рей засыпали вопросами, пока Фазме наконец-то не надоел нескончаемый поток незваных гостей, и она не заявила, что девушка нуждается в отдыхе перед церемонией. Сегодня она была поразительно благосклонна, поскольку, захлопнув двустворчатые двери за очередной партией хранителей, она присела перед Рей на корточки и слегка тронула ее за сложенные в замок на коленях пальцы.
- Послушай, девочка, - мягко проговорила она, скользя по лицу служанки пытливым взглядом, - тебе сегодня пришлось нелегко. Я пойму, если ты не готова…
- Нет, - Рей покачала головой.
Фазма тихо кивнула и распорядилась, чтобы Роуз продолжила приготовления.
Рей восприняла горячую ванну, как дар небес. Только там ей удалось более-менее успокоиться и сконцентрироваться в жалких попытках упорядочить хаос, царящий в мыслях. Перед ее глазами по-прежнему стояло лицо незнакомца, пытавшегося вытащить ее из магазина, а в ушах навязчиво звучали его слова, в тот момент показавшиеся совсем незначительными:
«Ты же хочешь выбраться отсюда?»
Рей тоскливо посмотрела на свои ладони с россыпью крошечных ранок от стекла, которое сжимала с такой страстью, защищая свою жизнь от незнакомой угрозы. Горячая вода нещадно жалила свежие повреждения на коже, но крови уже не было.
Он действительно хотел ей помочь? Почему? Зачем помогать одной из тысяч безликих служанок? Как ей вообще можно помочь? Из Галаада можно сбежать? Или… сейчас она была бы уже на пути в Канаду? Или куда там бегут те несчастные, кто ищет лучшей судьбы?
А вместо этого она мариновалась в приятно пахнущей мыльной воде, готовясь к своей первой церемонии, от одной мысли о которой немели кончики пальцев, а в солнечном сплетении словно стягивались в узел электрические провода. Рей притронулась к своей груди, ловя это фантомное ощущение несуществующей боли.
Тревожные, навязчивые мысли вдруг показались совершенно неестественными и чужими.
Тетка Маз была бы крайне недовольна, если бы узнала, о чем беспокоится ее лучшая воспитанница накануне такого важного для нее события. Если бы узнала, какой неблагодарной дрянью вдруг оказалась ее прилежная и разумная малышка Рей. Вместо того, чтобы восхвалять Галаад, радоваться новому красивому дому, милосердной госпоже и… жуткому, как демон из детских страшилок хозяину? Да если церемония пройдет успешно, ей и вовсе не придется больше взаимодействовать с ним. А если нет… А если…
Рей резко села в ванне, набрала в ладони пригоршню порядочно остывшей воды и плеснула себе в лицо.
«Ты дура что ли? – тут же с готовностью подключился каверзный голосок в ее голове, - могла бы сбежать с тем красавчиком».
Она задумчиво сжала пальцами собственное запястье, вспоминая, как через плотную ткань платья к ней притрагивался незнакомец.
Нет, нельзя думать об этом. Его, скорее всего уже поймали и вздернули на каком-нибудь столбе или заборе. Завтра, после церемонии, если Прайдова выжила после диверсии в магазине, они отправятся прогуляться к обледенелой набережной озера, где Рей приметила осиротевшие башни бывшей католической церкви. Завтра у нее будет возможность снова увидеть это лицо, впрочем, уже посиневшее и мертвое, но вероятно, все также недостижимо прекрасное. Даже с веревкой на шее.
Рей в действительности вовсе не нуждалась в уточнении своей информации о церемонии, которое пыталась выклянчить у неразговорчивой Прайдовой по пути. Она отлично знала все, что ей нужно было знать. Поэтому теперь она смиренно сидела на краешке огромной кровати в красивой хозяйской спальне, дожидаясь остальных участников действа, сложив руки на коленях и украдкой теребя подол красного платья. Однако, хозяйке особняка и здесь удалось ее удивить. Она заглянула в комнату с таким видом, словно собиралась и сама сейчас сбежать в Канаду и проверяла, не оставила ли чего ценного из вещей.
- Госпожа, - Рей с готовностью опустила голову в учтивом поклоне. Фазма совершенно не торопилась занимать место на кровати позади нее, так и оставшись стоять в дверях. Впервые за все время их недолгого знакомства она действительно казалась смущенной и растерянной.
- Не бойся, - выдавила наконец-то блондинка, - ничего страшного не произойдет.
Женщина резко развернулась на каблуках и собралась уходить.
- Вы… - окликнула ее Рей, почувствовавшая, что вот-вот потеряет сознание от волнения, - вы уходите?
- Да, не буду я в этом участвовать, - бросила Фазма через плечо, окончательно припечатав девушку своим высказыванием. Рей растерянно заморгала, во рту мгновенно образовалась каша из слов, но она так и не решилась ничего высказать, потому что великанша ее опередила: