Annotation
Фриз
Фриз
Прода от 24.05.2018
Провидец с болот II
Хоуленд спал и видел сон. Он давно привык к подобным видениям, поэтому всегда осознавал, что с ним происходит. Хоть и с трудом.
Над ним клубились серые тучи, быстро двигаясь над землёй, стремясь слиться с далеким горизонтом. Внизу раскидистые кроны множества чародрев тянулись вверх к далекому будущему, их лики, вырезанные на жемчужных стволах, хмуро взирали на мгновения настоящие, а могучие корни уходили в глубины прошлого к самым первоосновам этого мира. Кроваво-красные листья шелестели на потоках северного ветра, с содроганием ожидая, когда те неизбежно превратятся в жестокие бури.
Среди белых ветвей и красной листвы располагались десятки черных воронов. Они цеплялись за древесину острыми когтями, посматривая вокруг множеством блестящих глаз. Птицы были неподвижны как статуэтки и только наблюдали за неспешным течением времени, будто пытаясь подражать своим насестам.
Внезапно среди чародрев зародилась лёгкая рябь, быстро накрывшая всю рощу. Некоторые ветви качнулись, а в шелесте листвы зазвучали иные, незнакомые ноты. Стволы слегка скрипнули и вновь вернулись к своему вечному, неподвижному бдению. Их существование было очень долгим, что им очередной камень, вызвавший волнение в потоке существования? А вот вороны не были столь пресыщены.
Стоило ряби пройти среди них, как птицы тут же начали топорщить перья, угрожающе хлопать крыльями и дергаными движениями поворачивать клювы то в одну сторону, то в другую.
"Что? Что! Что? Что! - разнеслось по роще удивленное карканье, которое быстро перешло в возмущенный гвалт: - Как?! Как?! Как?! Как?! Как?! Как?!"
Один за другим вороны поднимались в воздух и разлетались во все стороны света. Гомон птиц быстро нарастал, меняя тональность с возмущённо-вопросительной на требовательную, пока, наконец, вся стая в едином порыве не вспорхнула в серые небеса, оглашая округу беспорядочным хлопаньем крыльев.
"Где?! Где?! Где?!" - галдели они, живой волной катясь на юг в воздухе и стелясь сплошной маслянистой тенью по земле.
Он не был вороном или даже любой другой птицей, хотя летел среди стаи, увлекаемый вперед общей волей, но не на своих крыльях. Всего лишь красный листок, который сорвало с чарадрева порывом ветра от множества хлопающих крыльев, и теперь носило среди пернатых тел, каким-то чудом не давая упасть на землю. Словно само провидение связывало его с чернокрылыми наблюдателями, несущимися к неведомой цели.
Внизу расстилалась темная зелень хвойного леса, присыпанная снежными хлопьями. Словно смятая ткань, она стелилась по равнинам и взбиралась на крутые холмы, изредка сверкая разрывами прогалин и извилистыми швами замерзших рек.
Он не знал, сколько длился их полет - часы, дни или годы - ощущение времени размывалось и искажалось, играя с разумом скверные игры. В какой-то момент в пейзаже, над которым пролегал путь стаи, начали появляться следы проталин, а далеко впереди обнаружилась длинная белая нить. И когда она начала быстро расти, превращаясь в колоссальную структуру чистого льда, его затуманенное сознание, наконец, поняло, что видит перед собой.
Стена.
Невероятное сооружение, протянувшееся от Узкого до Закатного моря. Граница между землями Семи Королевств и... чем? Неужели все это было построено только для защиты от разрозненных племён дикарей? Или же древние сказания не просто старые страшилки, а предупреждение? Глупые вопросы для человека, который сам несёт в себе частичку легенды, но почему-то сейчас они казались Хоуленду как никогда уместными.
Эти и многие другие странные мысли блуждали в наполовину дремлющем сознании Рида, пока чужие крылья мчали его к чуду древнего зодчества.
Оказавшись у кромки леса, вороны начали набирать высоту - уж очень высока была эта рукотворная ледяная скала - сблизившись с белой поверхностью, они свечкой устремились вверх, вдоль отвесной скалы. Путь давался стае нелегко. Лед будто давил на них одним своими присутствием, не желая пропускать непрошеных гостей мимо своего вечного бдения. Но усиленно работая крыльями, и грозя льду в ответ хриплым карканьем, вороны преодолевали расстояние локоть за локтем.
Когда первые птицы на полной скорости завернули за верхний край Стен и исчезли из его поля зрения, Хоуленд ощутил безотчетное беспокойство. С каждым мгновением он сам становился всё ближе к кромке, но не мог найти причину своей тревоги. И только когда самый верх подтаявшего уступа невероятного ледяного сооружения оказался прямо перед ним, Хоуленд всё понял.
Тишина. Пропадая из виду, вороны без следа исчезали из грая стаи.
Заложив вираж, летящий перед ним ворон юркнул за край, увлекая за собой Хоуленда, и почти в тот же момент перед его взором что-то мелькнуло, после чего все вокруг завертелось. Неведомая сила сдавила его, а потом отбросила назад. Лист чародрева прокатился по поверхности Стены и замер, уцепившись краешком за небольшую трещину во льду, а Хоуленд наконец увидел, что происходит.
Над ледяной гладью висела черная, дымчатая клякса. Она расползалась, словно пятно крови по стоячей воде, только вместо воды была невидимая стена воздуха или даже невероятно чистое и ровное стекло без единого изъяна, за который мог бы зацепиться взгляд. Вороны один за другим на всей скорости влетали в эту преграду, от удара превращаясь в черный дым, мгновенно становясь частью кляксы, от чего та всё дальше растекалась по незримой поверхности.
Суть происходящего ускользала от Хоуленда, но от взгляда на это действо его почему-то замутило.
Последний ворон врезался в преграду, и в тот же миг клякса пошла волнами и начала собираться в местах, куда чаще всего бились птицы. Накапливаясь в этих точках, полупрозрачная дымка превращалась в вязкую смолу.
Когда процесс завершился, некоторое время ничего не происходило, но вскоре, прямо на глазах у Рида, смоляные пятна начали продавливать невидимую преграду. Медленно тягучая масса потянулась вперед над горизонтальной поверхностью, приближаясь к другому краю Стены. Достигнув его, жуткая клякса остановилась и начала постепенно расти, притягивая к себе всю смолу, которая еще оставалась рядом с Хоулендом, вбирая в себя её до последней капли.
Стоило первому пятну полностью перетечь через незримый барьер, как оно тут же оторвалось от него и просто плюхнулось на лед, расплывшись, будто самая обычная полужидкая смола. В тот же миг из поверхности этой жижи высунулся клюв ворона, а вслед за ним показалась и взъерошенная голова. Хорохорясь и недовольно кудахча, ворон выбрался из смолы, после чего, нахохлившись, отпрыгнул в сторону, а из смоляной лужи уже показался второй клюв.