Я осторожно вытащил насекомых из скляночки и собирался сунуть их за пазуху. Мы с корешем до того обалдели от радости, что не обратили внимания на приближающийся шум. И вдруг, когда уже барабанные перепонки лопались, он заорал:
— Атас! Санитарный автомат!
Нахальные электронные буркала автомата смотрели прямо на нас. На боку у него поблескивала свеженькая надпись «За чистоту в городе!». Он, кажется, сразу догадался о степени нашей чистоты и направил на нас шланг. Струя отвратительного белого порошка обдала нас с головы до ног. Так и есть — ядохимикат!
Я завыл от отчаяния.
Бедные букашки дернули пару раз лапками и застыли.
Кореш в бессильной ярости погрозил кулаком удалявшейся машине:
— Зараза проклятая! Не только над людьми издеваются, но и ни в чем не повинные твари им помешали! Убили нашу последнюю надежду!..
Я рыдал, как ребенок, у которого отобрали любимую игрушку. А Косю, от огорчения что ли, включил на полную громкость магнитофон. «Господа хо-рошие!» — завыла пленка.
И тут произошло нечто странное. У самой двери нашей трубы завертелся какой-то вихрь, что-то взорвалось ухнуло, и видим мы — валяется машина, похожая на мотороллер. Потрепанная, помятая. А рядом стоит парень с виду интеллигентный такой, а рожа белая, как мел — перепугался очень.
— Ой, ой, гусь! То есть гость! — завопил Косю и бухнулся ему в ноги.
Я тоже начал кланяться, а магнитофон надрывался: «Подайте милостыньку сирому, убогому!»
Тут гость замахал руками:
— Нету, нету, я тоже нищий!
— Вот тебе и на! — разочарованно пробормотал мой напарник. — Эй, Сенсю, выключи-ка магнитофон, а то лента изнашивается.
— Как вы сдес поживаете? — спросил пришлый.
— Хреново, — ответил я. — Скоро концы отдадим.
— А что это ты чудно говоришь? — спросил Косю.
— Чудно? — повторил парень и ткнул пальцем в разбитую машину. — Машина времени. Я из будущего, пятьсот лет.
Мы свистнули и переглянулись — ну и дела! Выходит, через пятьсот лет тоже нищие будут?!
Человек из будущего продолжал с жаром:
— Нищие были, есть и будут! Родиной нищих являет Египет. Первые эксемпляры появились в шетвертом столетии до нашей эры. История нищих охватывает тесять тысяш лет, пошти столько же, сколько история шечеловешества. Шитайте шеститомник, исдание последнее, испраленное и дополненное, «Прогрессивная роль нищих в обесьяниванни шеловека», а также популярную брошюру «Нищий, не ешь мыла! Мыло, принятое внутрь, рaccтраивает систему пищеварения»…
Мы почувствовали настоящую гордость. Еще бы, оказывается, про нищих даже книги пишут! Хорошо бы поскорее превратиться в обезьяну…
— А сам-то ты откуда? Из Египта? — спросил Косю.
— Нет, я японец и говорю на правильном японском ясыке двадцать шестого века, претерпевшем существенные исменення под влиянием родственного японскому марсианского нарешия. В университете я прослушал курс лекций по сравнительному межпланетному ясыкоснанию… — он вдруг приуныл. — Да, коншил университет, а тепер вот нищенствую…
— Ну и счастливчик ты, брат! — сказал Косю, даже не пытаясь скрыть зависти. — В университетах учился! Нищий с высшим образованием, владелец машины времени. Вот это прогресс!
Но парень только сплюнул.
— А што толку-то? Обрасование, машина, а жрать пешего. И работы никакой.
Известное дело — нищий есть нищий. Доживи он хоть до тридцатого века, а все про кусок хлеба толковать будет…
— Послушай, — сказал я, — давай загоним твою карету, а? Сейчас ведь таких еще нет. Интересно, сколько за нее можно рвануть?
Он покачал головой:
— Нишего не выйдет. Я ее на свалке подобрал. Целый месяц бился — шинил. А теперь все — мотор сгорел. Одна ей дорога — обратно на свалку.
Мы приуныли. И гость приуныл, понял, что дела наши из рук вон плохи.
— Послушай, — пробормотал Косю, — ты лучше уходи из нашего района. Мы вдвоем тут с голоду подыхаем, так куда же еще третьего!
— Ладно. Но я хотел вас об одном одолжении попросить… — глаза у него засверкали. — Вы тут песню одну самешательную пели. Нелься ли еще рас послушать?