Анжелика уехала к своему румыну, даже не попрощавшись с ребенком. Просто позвонила Елене, наказав придти рано утром, передала ключи, рассказала где положила недостающие для процесса усыновления документы и ушла, тихо прикрыв за собою дверь. Словно отрезала для себя прошлую жизнь, вступая в новую, желанную.
— Вот и стала я мамой, — немного истерично прошептала Елена сама себе.
Последние несколько недель слились для нее в сплошное хождение по инстанциям, оформление документов, сдачу анализов и много чего еще. Наверное, если бы не подготовительная работа Анжелики по подмазыванию нужных людей вряд ли бы ей, вообще, позволили выступить усыновителем ребенка. Молодая, она еле-еле подходила по закону под требования для усыновителя, незамужняя, без стабильного дохода. Все это могло повредить процессу. Хорошо хоть никто не задавал вопросы каким образом она стала собственницей квартиры.
Что будет дома, когда станет известно случившееся девушка не знала. Как отреагируют предки? Не станет ли плохо бабушке? Ведь у нее слабое сердце и давление постоянно меняется. Эти вопросы мучили Елену, не давая уснуть. Помимо плохого сна у нее совершенно пропал аппетит, все запахи вызвали чувство подташнивания. Это все от страха за будущее успокаивала себя девушка. Вот когда все устаканится тогда и аппетит появится, и сон обязательно вернется.
Пожалуй с родителями затягивать сильно не стоит. Ведь теперь надо будет перевезти свои вещи к Жене. Из дома в дом сильно не набегаешься.
Планировала ли она стать мамой в таком юном возрасте? Безусловно нет. Ей казалось, что она знает как сложится ее жизнь. На первом месте у Елены было получение образования, чтобы в дальнейшем можно было устроиться на работу. Хорошо с этим пунктом плана у нее все сложилось как надо. Работа была практически в кармане, образование она тоже почти получила. Следующим шло приискивание себе подходящего жилья, все же желание жить отдельно в ней крепло уже достаточно давно. И где-то вдалеке маячило создание семьи, поскольку это зависело не только от нее одной, а еще многих факторов, как то появление на горизонте дорогого сердцу человека.
Все, кроме последнего пункта, волею судьбы решилось в кратчайший срок и если учебу и работу она осилила сама, то вопрос с жильем разрешился, вообще, непонятно как. Вот только о детях Елена совершено не думала. Но как случилось, так случилось.
Мамой девушка себя не ощущала, скорее старшей сестрой. Мальчика она безусловно любила и может быть в полной мере не осознавала ответственность, которую возлагала себе на плечи, но тем не менее была готова нести этот крест до конца.
— Ена, — позвал мальчик, выдергивая девушку из своих мыслей.
— Да, дорогой.
— А мама навсетха уехала? — спросил серьезным тоном, глядя в глаза девушке.
Елена растерялась, не зная что и сказать, как объяснить ребенку, что его жизнь изменилась кардинальным образом.
— Понимаешь, мама поехала в командировку в другой город, — а когда вернется и вернется ли, неизвестно, хотелось добавить девушке, но она не знала как подобное произнести. У нее язык не поворачивался.
— Я знаю. Она замуф выхоит. За плинца. А я ей мефал и она не фнала куда меня плифтлоить, — у девушки буквально открылся рот от сообщенной ребенком информации. Это получалось, что все разговоры ребенок слышал и запоминал, делал выводы. Женя же продолжил говорить. — Холосо, сто я буду зыть с тобой, а не ф дефком доме. Я тебя фнаю, а там никого.
Елена от удивления села на стул, благо он стоял рядом. Вот это да. Ребенок в курсе своей судьбы на все сто процентов. И что теперь делать? Как быть? Что сказать? Девушка не знала.
— Ты этому рад? — единственное что смогла выдавить из себя Елена.
— Осень. Ты доблая. Ф тобой холосо. Только ты меня не фдавай в дефкий дом. Я тебе фсе-фсе помогать буду, — ребенок подошел вплотную к ней.
Дождь.
Идет дождь.
Откуда в комнате дождь? Ответа девушка не знала, утирая влагу с лица. Лишь спустя некоторое время до нее дошло, что это слезы льются помимо ее воли.
— Не плач, а то луза на полу будет, — успокаивал девушку ребенок, глядя по руке.
Вот как могла родная мать бросить свое чадо ради какого-то незнакомого мужика? Даже самого-самого лучшего. Это ненормально. Противоестественно. Ужасно. Неужели страдания ребенка ничего не значат для кукушки? Вопросы один страшнее другого теснили голову Елене, на находя ответов.
— Я не плачу. Просто мне соринка в глаз попала, — попыталась отшутиться девушка.