– Попейте, госпожа, вам сразу станет легче. Вы, наверное, раньше только порталами пользовались. Не пешком же вам было ходить… Это я привычный.
Не отпуская сонного Вильку, я глотнула отвар. Он был мятным, и голова после него стала тяжелая – сил нет.
– Стивен? А что ты… мне дал?
Парень улыбнулся и склонился надо мной.
– Спите, госпожа. Вам приснятся хорошие сны… – его голос убаюкивал так же, как и трель кузнечиков. – Спите…
– Что?..
Он мягко толкнул меня, и я, зевая, улеглась на траву, положив под голову руку. Глаза слипались, ветер надо мной, теплый и ароматный, покачивал головки цветов…
Стивен нагнулся и осторожно потянул сонного Вильгельма из-под моей руки.
– Что ты… делаешь?.. – еле ворочая языком, пробормотала я.
– Спите, госпожа. Спите. Еды вам на первое время хватит, а потом, может, и наткнетесь на кого-нибудь. – Он усмехнулся, недобро так.
– Я… Виль… ка… Стой…
Последнее, что я видела: как Стивен, поудобнее устроив спящего кота у себя на груди, бросил на меня довольный взгляд, отвернулся и пошел дальше по лугу. Я попыталась встать, позвать его хотя бы, но сил не осталось совсем. Тогда я провалилась в сон.
А когда очнулась, картина мне предстала настолько неправдоподобная, что я тут же зажмурилась, отсчитала до десяти (три раза спросонья начинала), а потом еще пару раз себя ущипнула. Не помогло: ничего не поменялось.
Был вечер, и посреди васильков с ромашками горел костер. Точнее, над васильками и ромашками. В воздухе. Жуть!
Костер горел весело, потрескивал, рядом с ним на задних лапах стоял Вильгельм и вид имел воинственный. Был он снова рыжий. Хм, а мне правда это не снится? Или краска такая нестойкая? Просили же в гостинице самую-самую, чтобы точно не смылась.
Слева от Вильгельма сидел Стивен, связанный. Он был занят: дергался, закатывал глаза и стонал. Вильгельм смотрел на него довольно и хлопал лапами, как я бы хлопала в ладоши. После каждого такого хлопка, мягкого, неслышного, Стивен начинал извиваться и всячески показывать, что ему больно. Вильгельма это не останавливало – он все хлопал и хлопал.
Со сна я плохо соображала, меня не удивила даже явная связь между хлопками и странным поведением Стивена, но то, что последнему больно, я поняла. И что Вильгельм его мучает – тоже.
Язык слушался плохо, но я кое-как прохрипела:
– Вилька, оставь его!
Вильгельм надменно посмотрел на меня и снова хлопнул лапками. Стивен взвыл.
– Вилька! Я кому сказала?
Кот громко насмешливо фыркнул. Полагаю, веди он себя повежливее, я бы еще долго валялась и вяло требовала, чтобы он это прекратил. Потом могла бы задаться вопросом, а все ли в порядке со мной: уж больно снова похоже на бред.
Но кот надо мной смеялся. Кот, черт побери!
Я вскочила и, не обращая внимания на красных мошек перед глазами, схватила кота за задние лапы. Подняла в воздух и принялась качать.
Вилька сначала остолбенел, потом извернулся и попытался меня поцарапать. Я перехватила его за шкирку. Тогда кот набрал побольше воздуха, открыл рот и:
– Мья-а-а-а-а!
– Я сказала! – качнуть кота. – Оставь его! – снова качнуть. – В покое!
Кот заткнулся – наверное, вниз головой орать ему было неудобно. А Стивен наконец-то перестал выгибаться и тоже замолчал.
Я уронила кота. Он упал на все четыре лапы, встряхнулся и ошеломленно посмотрел на меня. Я щелкнула его по носу, черному и мокрому.
– Не смей! На меня. Фыркать. Ясно?
Кот моргнул и совершенно по-человечески кивнул. Потом глянул на Стивена – тот снова застонал.
– Вильгельм! Я кому сказала?!
Кот вздохнул, покосился на меня, мол, иди ты, и отвернулся к костру. Стивен успокоился.
– Что вообще происходит?
Кот не ответил: он принялся сосредоточенно вылизываться. Стивен пытался отдышаться. Я смотрела на них обоих: один, связанный, валяется на траве в позе, больше подходящей для йоги; другой демонстративно занят моционом.
Веревки, костер в воздухе, стоны Стивена, которые резко прекратились, стоило мне с котом «поговорить»…
– Постой-ка… ты – маг?
Кот тяжело вздохнул и снова посмотрел на меня как на дуру.
– Вы специально выбирали непроходимую идиотку, чтобы вас сопровождать? – прохрипел тем временем Стивен. – Где только нашли такую?
Меня бросило в жар, особенно когда кот зауркал так, что было понятно: смеется. Да эти двое надо мной издеваются!
– Виль, а иди сюда?
Кот, конечно, не шелохнулся, зато хрипло засмеялся Стивен. Правда, быстро закашлялся.
Ну что ж…
Я сцапала кота, который тут же принялся лезть и вырываться, посадила на колени и принялась наглаживать.