— Хозяин? — спрашивает она меня.
Мое сердце разбивается на множество осколков, слыша, как она называет меня.
В последний раз.
— Да? — отвечаю я, пока она открывает ящик и надевает одежду, которую принесла с собой сюда. Простые джинсы и майку.
— Зачем вы это делаете? — спрашивает она, и в голосе проскальзывает злость, заменяющая нечто еще похуже.
Печаль. Она натягивает свитер поверх топа, не глядя мне в глаза.
— Простите, Хозяин.
Больно видеть ее такой. Но это для ее же блага.
Я игнорирую ее вопрос. Я игнорирую ее извинение.
— Ты можешь идти сейчас. Я отправлю вещи тебе завтра.
Катя делает шаг назад, смотрит на меня, как будто я собираюсь причинить ей боль.
— Ты можешь идти.
— Я не хочу уходить, — говорит она, качая головой, глаза широко распахнуты.
— Ты должна.
— Не делайте этого, — ее голос слаб, она умоляет меня, и я так сильно желаю подчиниться ее желаниям.
— Я не то, что тебе нужно, — наконец, признаюсь я ей.
— Вы –
— Я — убийца! — кричу я, прерывая ее.
Она съеживается от такого резкого тона.
Я, в конце концов, произнес это. Сказал ей.
— Я и раньше убивал людей, Катя. Я не хороший человек.
Она смотрит на меня с холодом в глазах, которого я никогда не видел.
— Я тоже.
— Тебе нужно большее, чем я могу тебе дать.
— Я хочу тебя! Я сама могу решить за себя.
Она на взводе и сердится, но в большей степени расстроена. Я не думаю, что кто-то из нас ясно мыслит, но это должно произойти сейчас, прежде чем все зайдет слишком далеко.
— Я твой Хозяин! Ты будешь слушаться меня!
— Тебе нужно отправиться домой, Катя, — говорю я ей с каменным лицом, отказываясь признавать боль, раздирающую меня изнутри.
Я даю ей ключи от своей машины. Она может забрать ее. Черт, она может забрать все, если захочет. Но ей нужно уйти прежде, чем я схвачу и удержу ее навсегда.
— Нет! — кричит она мне, но я не могу принять этот ответ.
Я хватаю ее за талию, притягиваю ее тело близко к своему, поднимаю ее с пола и несусь к лестничному пролету.
— Остановись!— кричит она на меня. — Айзек, нет!
Ее тело содрогается, она всхлипывает, и я сейчас более, чем когда-либо ненавижу себя за причиненную ей боль. Но я должен. Мне следует спасти ее. Я не могу позволить ей остаться со мной и разрушить ее красоту. Ее силу. Мне необходимо, чтобы она покинула меня.
— Ты должна уйти, — я стараюсь произнести как можно категоричнее, но мой голос срывается.
— Мне нужно, чтобы ты знал, насколько ты владеешь мной, — кричит она мне, ее голос так громок, что режет слух, но мне плевать. Я тащу ее к двери. Она ударяет меня, оттягивая назад свой кулачок, и снова бьет им по моей грудной клетке. Я чувствую рывок и слышу какой-то щелчок, но не пойму что это такое. Мои глаза взлетают к ее браслету, но он по-прежнему на месте.
— Ты не можешь выставить меня, — говорит она, безуспешно вырываясь, когда мы достигаем фойе.
— Я не позволю тебе, — ее голосу не хватает убедительности и силы.
Слезы текут по ее лицу и падают на мое плечо, разрывая мое сердце от ее боли.
Уже лучше. Лучшее решение. Наконец, я опускаю ее вниз, и она спотыкается, пока прилагает огромные усилия, пытаясь обрести равновесие. Я открываю дверь.
— Уезжай, — говорю я ей, стараясь избавиться от всех эмоций в моем голосе.
— Я люблю тебя, Айзек, — ее голос прерывается от эмоций.
Эти слова из ее уст почти заставляют меня упасть на колени.
Вымолить у нее прощение.
Умолять ее не бросать меня.
Я стою молча, не двигаюсь, не отвечаю.
— Пожалуйста, — говорит она, ее голос дрожит, — пожалуйста, Хозяин.
— Уходи, Катя, — слова вынужденно слетают с моих уст.
Я буду только ее Хозяином. Это все, что я могу обещать ей. Она нуждается в большем. Это единственный способ, каким я могу дать ей больше.
Ее прекрасные губы раскрываются, и вспышка раздражения покидает ее. Боль все еще осталась, но появляется намек на гнев. Удержи этот гнев, мой котенок, так будет легче.
Ей нужно время прийти в себя. Хватаю ключи и выхожу из двери, но прежде чем она уходит навсегда, Катя поворачивается ко мне.
— Я не останусь с человеком, который не хочет меня, — говорит она тихим голосом, полным боли.
Ее широко раскрытые глаза умоляют меня, прося сказать ей все, что я эгоистично хочу высказать.
— Ты не хочешь меня? — спрашивает она с разрушающимся на глазах самообладанием, слезы катятся по ее лицу.
Я так сильно хочу заключить ее в свои объятия и впиться своими губами в ее, чтобы осушить слезы и удержать ее.