Руслан стоял напротив канатов. Я думала, он накажет сам, но вместо него на ринг взошел его помощник, помахивая кнутом. Руслан что-то сказал Скорпиону, тот не ответил. Даже не посмотрел в его сторону. Тот дал знак начинать.
От первого удара Скорпион крепко зажмурился.
Но затем открыл глаза, глядя на меня, и улыбнулся, выпятив подбородок от боли. Он собрался в комок, но все равно остался большим.
Помощник Руслана работал умело, а вот он сам отвернулся и сквозь толпу направился к выходу. Заставил смотреть других, и не стал сам…
Я переступила с ноги на ногу и крикнула:
— Зачем это?
Кто-то схватил меня за плечи, и я оглянулась: Ник. Он покачал головой, серьезно глядя в глаза: «Не подходи!»
— Он же ничего не сделал!
Тот замотал головой усерднее: не лезь, не вмешивайся. Ему виднее, это его приемный отец чудовище. Все смотрели молча, никто не возражал. Я заметила, что некоторые потирают запястье, вспоминая, как Руслан их клеймил. Теперь понимаю, почему Стелла так заискивала перед ним, почему так боялась…
Бравады Скорпиона надолго не хватило. После третьего удара он вцепился в канат зубами, чтобы не орать, и зажмурился. Над нами висела тишина: слышно и влажный звук рассекаемой плоти и тяжелое, на грани крика, дыхание Скорпиона. Некоторые отводили от ринга глаза, но не уходили.
Просто издевательство.
— Я не буду смотреть… — я вырвалась из рук Ника и, расталкивая толпу, пошла прочь.
Пусть меня тоже высечет, если хочет.
Было так нехорошо, словно это меня избили. Тошнило, а еще — лишало иллюзий в отношении Руслана. Он любит, когда его слушаются… Да и демократичный Зверь врезал Равилю за то, что тот сдался и проиграл. Повезло, что не оказался рядом со Скорпионом. А может, еще окажется, кто знает…
Кажется, на десятом ударе Скорпион заорал, но палач не остановился. В зале уже пахло кровью… Еще один удар.
— Лили! — хрипло заорал он мне в спину, обезумев от боли, и я побежала, чтобы не слышать, как он орет сорванным от страданий голосом. — Лили! Ты нужна мне!
Путь преградил телохранитель. Не Равиль — другой. Меня брали в кольцо — даже уйти не имею права, когда хочу. Хриплые вопли Скорпиона стояли в ушах, толкая меня на край нервного срыва.
— Пошли к черту! — заорала я на охранников.
Расталкивая всех, ко мне пробилась Стелла и обняла за плечи.
— Дайте пройти, — велела она охране и с ней спорить не стали.
Как две подруги, прижавшись друг к другу, мы направились к лестнице. Я шла и задыхалась от слез, ощущая крепкие, закаленные на шесте, руки бывшей стриптизерши.
Мне хотелось вернуться в спальню.
Даже здесь я слышала приглушенные крики Скорпиона, полные боли и хриплых рыданий.
— Лили!..
Он не мне кричал, думаю, он не в видел, в зале я или нет. Он орал в принципе — обо мне.
— Господи… — шептала я. — Господи, когда это закончится… Когда его оставят в покое…
— Тебя трясет, — жестко сказала Стелла. — Успокойся. Он провинился, пойми. Он раб Руслана, а тех, кто ослушается его, Руслан всегда наказывает! Спокойно, Лили… Он сам виноват. Черт, Равиля жаль… У него будут проблемы. Зверь может отозвать разрешение на его свадьбу из-за того, что Равиль подвел его. Долбанный Скорпион! Чего он к тебе полез!
Я не стала отвечать.
Она не поймет.
Может быть, и я не понимаю… Мне показалось… Показалось, Скорпион пришел поговорить со мной, чтобы установить со мной первые ниточки хороших отношений… Он пытался за мной ухаживать. Тяжелое зеркало в кармане, его подарок, подтверждало это.
Он хотел понравиться мне перед свадьбой.
Может, он не умел ухаживать иначе, а может, дело было в чем-то еще…
Меня трясло и разбираться в местном безумии я не хочу.
Утром я открыла глаза, и уставилась в потолок. Тихо. «Авалон» спит после вчерашнего наказания, наверное, и кровь с ринга уже смыли.
Я тяжело села, глядя в пустоту.
На столике стоит завтрак. Скоро Стелла прибежит, снова надо наряжаться и краситься… После вчерашнего все изменилось. Словно наступило похмелье — только не в теле, а в сердце и душе. Раньше мишура «Авалона» даже начинала привлекать: шик, блеск, куча бесплатных нарядов, гламур… Лаковые туфли и беззаботная легкость. Музыка и танцы вечером, когда открываются залы. Выпивка и деньги рекой. Жизнь из волшебной страны изобилия. Вечный праздник, в котором пребывают жители «Авалона».
Но если долго плясать ночью, утром будет похмелье и кровавые мозоли на ногах. Если заклеить их пластырем, принять обезболивающее, то можно снова идти вечером на танцпол.
Чем-то подобным они все здесь занимались на потеху двум дьяволам, хозяевам «Авалона».
Я даже понимаю, почему они не уходят.
Почему Равиль, выиграв бой за «желание», просил брак со своей женой-вороной, а не свободу.
Куда им идти. В этих стенах все: кров, работа, любовь, здесь жизнь и смерть, а что их ждет за пределами клуба? На улицах равнодушного Мегаполиса они никто.
Их ждало то, в чем жила я.
Одиночество, голод и вечный страх.
Для некоторых лучше быть рабом в аду, чем свободным и никому не нужным. Борьба дает иллюзию успеха и благополучия.
Всю ночь мне снились вопли Скорпиона.
Я проигнорировала завтрак, умылась холодной водой и взглянула на себя в зеркало. Вспомнила твердый взгляд будущего мужа, когда он непокорно смотрел на Руслана.
Его называли сумасшедшим, но может быть, потому что ему не нравится обманчивый и слепящий блеск «Авалона».
Псих, потому что не слушается.
Я завернулась в халат, и вышла за дверь. Вместо Равиля там стоял незнакомый парень в форме «Авалона».
— Я хочу навестить подругу. Вику. Она медик.
Мы спустились в подвал «Авалона». Охранник, к счастью был профессиональным: я перестала его замечать минут через десять, словно была одна.
— Вика? — я постучалась к медикам.
Она быстро открыла, сонная, взъерошенная, словно я ее разбудила, но сразу кивнула, увидев меня, и приложила палец к губам. «Не шуми». Мы уединились в закутке за медпунктом. Там были свалены маты, на которых мы устроились, и стояла банка-пепельница.
— Что вчера было? Со Скорпионом. После того, как я ушла?
— Ничего хорошего… — Вика закурила тонкую коричневую сигарету. — Десять плетей ему дали, Ирина его лечила. Сейчас он в подвале, в карцере сидит.
Я слушала, не выказывая эмоций. И сама не понимала, что чувствую. Зачем он так рисковал? Избили, бросили в камеру — чтобы что? Передать мне зеркало?
— А что ты про него знаешь вообще?
Вика затянулась и пожала острыми плечами.
— Фаворит Руслана, — изо рта красиво потек дым. — Опасный чувак. Говорят, его Руслан купил специально для боев. Еще говорят, что сбрендивший. Ты об этом знаешь?
Она с подтекстом взглянула на меня. Знает, что я должна идти за него замуж.
— Слышала, — нейтрально ответила я.
Ну и что, что сбрендивший. Не такой уж он и сумасшедший. Зато я ему нужна. Я сама.
— Это правда, что плети он из-за тебя получил? Из-за того, что к тебе влез?
— Ага. Вика, у меня к тебе просьба… — я прикусила губу, думая, как попросить, увидев наказание на ринге, я многое обдумала ночью. — Можешь меня прикрыть? За каждым моим шагом следит охрана. Я притворюсь больной, чтобы попасть в госпиталь, здесь легче будет выйти из-под наблюдения…
— Зачем? — нахмурилась она.
— Я хочу уйти. Убежим вместе. Ты со мной?
Вика извиняюще и пронзительно смотрела на меня и мне ее взгляд ни черта не нравился.
— В чем дело? — спросила я.
— Я не хочу возвращаться. И тебе не советую.
Я встряхнула головой от удивления.
— Серьезно? Вика, мы убежим, я уеду из города, за тобой вряд ли будут охотиться, они не найдут нас…
— Это еще бабка надвое сказала, найдут или нет. Да дело не в этом, — она отвернулась, выдыхая дым. — Мне здесь нравится.
— В смысле? — не поняла я.
— Меня здесь уважают, — она дернула худыми плечами. — Я выхожу на ринг, лечу их. Могу изучать медицину и поступлю через пару лет. Здесь хорошо платят, Лиля. Чаевые дают. Я сама оплачу учебу и смогу помогать маме… Куда ты мне предлагаешь идти? Бежать и прятаться? Зачем? Снова рекламу раздавать на улице? Пусть горят синим пламенем.