— Ничего. Просто хотел убедиться, что ты переболела давно.
В груди разлилось разочарование. Уголки губ невольно опустились. Меня проверяли, как скот: новая особь не должна заразить старых.
— Зачем я вам? — спросила глухо.
— Разве это имеет значение?
— Для меня — да. Почему именно я? Зачем было лишать меня свободы? Будущего? Я ведь…
— Думаешь, я лишил тебя будущего? А вдруг именно я его тебе дам?
— Что? Но… вы же… я… у вас ведь нет ко мне интереса… как к женщине, — добавила, переборов смущение.
Он усмехнулся.
— Если мужчина говорит о женщине и ее будущем, уверяю, далеко не всегда он подразумевает семью. Иногда интересы двух людей могут совпадать, пусть даже один из них об этом не догадывается. Отдыхай, Эвелин. Силы тебе понадобятся.
Сказав это, чернокнижник вышел. Я же хмуро уставилась на дверь.
Наши интересы совпадают? Вот уж сомневаюсь! Я никогда не мечтала стать невольницей и обзавестись печатью на запястье! Взгляд метнулся вниз — к живой тьме, что сейчас вырисовывала под монограммой диковинный цветок. Она появилась почти сразу после дядиной сделки. Помню, я вскрикнула, когда внезапно запястье обожгло будто кипятком. Испуганно стиснула пострадавшее место пальцами и ощутила упругую пульсацию — это тьма разливалась под кожей.
Дядя тогда стоял рядом. Молча наблюдал, как тьма вырисовывает монограмму, а когда рисунок замер, вымолвил лишь одно слово: «Собирайся». Оно же стало последним, что я услышала в доме, в котором прожила тринадцать лет.
Я тряхнула головой. Чернокнижник ошибается — наши интересы не могут совпадать. При первой возможности, я сбегу. Но прежде, надеюсь, смогу выяснить, что же толкнуло его на эту сделку.
Как и обещал хозяин поместья, меня никто не потревожил. Я проснулась, чувствуя в теле приятную расслабленность. Даже удивительно, если учитывать, какой непростой выдалась ночь. Интересно, сколько сейчас времени?
Часов в комнате не нашлось; за окном по-прежнему вилась наведенная тьма. Поместье словно находилось в каком-то другом мире, где не существовало ни солнечного света, ни смены дня и ночи.
Достав из комода вещи, я оделась, расчесалась и замерла, не зная, что делать дальше. Будто вызвавшись дать подсказку, живот громко заурчал. Его голодные трели напомнили, что последний раз я ела сутки назад, а то и больше. В обед. На ужин я тогда не успела — дядя огорошил новостью раньше. Потом же было не до еды.
Я подошла к двери, открыла ее и нерешительно выглянула в укрытый тьмой коридор.
— Мастер чернокнижник? — позвала вполголоса. И чуть громче: — Есть кто-нибудь?
Ответа не последовало. Я выждала еще несколько секунд, после чего закрыла дверь. Снова оглядела комнату, надеясь придумать, как скоротать время в ожидании чернокнижника. Вдруг он явится только через час? Или даже через два? Стоило об этом подумать, как живот заурчал еще требовательнее.
Я вздохнула. Бросила беглый взгляд на дверь и решилась. Взяв с прикроватной тумбы масляную лампу, вышла в коридор. Едва комната осталась за спиной, тьма недовольно забурлила. Вспенилась, словно волны, и обрушилась на стеклянную колбу. Однако, что удивительно, свет не потух.
Восприняв это за добрый знак, я уже без прежнего страха принялась вертеть головой. Интересно, в какой стороне кухня? По дороге сюда мы поднялись три раза. Получается, это третий этаж? Или один был промежуточным, где обычно располагаются рабочие комнаты?
Мне не доводилось бывать в поместьях. А девицы у фонтанов шептали всякие небылицы, больше красуясь друг перед другом, чем делясь важной информацией. Так одна из них уверяла, что принимает ухаживания от высокородного, у которого в имении не меньше дюжины залов и добрый пяток кухонь. Выдумщица!
Я растерянно посмотрела сначала в одну сторону, потом в другую. Но везде была лишь тьма. Немного подумав, я все же решила пройти дорогой, которой меня привел чернокнижник. Может, если выйти на улицу, станет понятно, куда идти? Мелькнувшую мысль о побеге я отмела. Один раз я уже решила сделать это без подготовки, и меня легко поймали. Второй раз я похожей ошибки не совершу.
Идти приходилось медленно, слепо шаря руками перед собой. Приземистые каблуки касались пола почти бесшумно. Наверное, коридоры в Теневом поместье выстланы ковровыми дорожками. А может, звуки глушит наведенная тьма. Оказавшись у лестницы, я нащупала перила и осторожно, чтобы не оступиться и не полететь носом вниз, начала спуск.
Первый пролет. Второй.
Пальцы подрагивали от волнения. Сердце стучало взволнованно и быстро. Казалось, застучи оно еще быстрее — и точно выпрыгнет из груди.