Lita Wolf
Проданная невеста
Пролог
В пиршественном зале замка Корфаль царило веселье, сегодня правитель Иннарии праздновал бракосочетание наследника. Самое лучшее вино текло рекой, столы, накрытые белоснежными льняными скатертями с тончайшей вышивкой, ломились от угощений. Огромные блюда с истекающими соком кусками жареного мяса кабанов и оленей, куропатки, фаршированные трюфелями фазаны и перепела.
Осетры, политые лимонным соком, нежнейшие паштеты. Спелые сочные фрукты и гроздья винограда. И еще горячий, только что из печи ароматный хлеб.
В бронзовых люстрах горел магический огонь, отбрасывая отблески на серебряной и золотой посуде, играя искорками в наполненных бокалах. Без устали играли музыканты, музыка лилась с хоров, незримо смешивалась с ароматами тысяч и тысяч цветов в вазах, украшавших весь замок. Роз, гардений, лилий, жасмина. Пол в зале устилал ковер из лаванды. На стенах композиции из веток серебристой сосны.
Это дерево — символ продолжения рода — росло лишь на севере континента, за тысячи миль отсюда.
На торжество съехались все знатные роды Иннарии. Гости танцевали, вполуха слушая менестрелей. За столами не стихали разговоры и шутки. То и дело звучали тосты за здравие молодых и во славу породнившихся семейств.
В веселье время текло незаметно. Но вот большие напольные часы пробили полночь. Их перезвон, сегодня специально усиленный магией, перекрыл музыку и шум в зале.
Наконец-то! Жених и невеста, давно уставшие принимать поздравления, поднялись со своих мест.
Теперь они могли покинуть гостей, а в спальне встретятся лишь через полчаса. По старинному обычаю жениху полагалось выветрить хмель, прежде чем переходить к главной части брачного ритуала. Невесте это время давалось, чтобы морально подготовиться к вступлению в супружество, собраться с мыслями, принять неизбежное, проплакаться наконец. Правда, этот союз заключался не только лишь с согласия семей, как это зачастую бывает в династических браках, а по любви.
Однако обычаи нужно соблюдать.
— Что-то на сердце у меня тревожно… — прошептала девушка, задерживая жениха за руку.
— Всего полчаса, — улыбнулся тот.
Из-за стола они разошлись в разные стороны. Сразу за дверьми зала начиналась дорожка из розовых лепестков и вела… В спальню, куда же еще. Девушка невольно улыбнулась — как это мило, и двинулась коридорами. Поднялась по лестнице. Снова шла коридорами, освещенными магическими огнями. Вот и заветная дверь. Невеста отворила ее. Розовая дорожка заканчивалась возле самого брачного ложа, щедро засыпанного нежными лепестками белого цвета.
Почему-то ей думалось, что кровать у них будет пошире. Но какая разница — главное, что они наконец вместе. Еще полчаса, и она окажется в объятиях любимого. Сердце пело от счастья, а тело томилось ожидании скорой ласки.
Невеста прошла по дорожке до конца и села на кровать, с нежностью провела рукой по шелковому покрывалу, словно по коже суженного. И вдруг что-то произошло: резко, в один миг онемело все тело, и она завалилась на бок на постель. Несколько лепестков оказалось перед самым носом. «Почему-то розы почти не пахнут…» — пронзило мозг запоздалое осознание. Она не могла двинуть и пальцем, даже глаза словно остекленели и смотрели теперь только перед собой. Что с ней? Яд? Магия? Сердце колотилось в панике все быстрей.
Иллюзорные лепестки исчезли без следа. А там, где несчастная свернула на ложную дорожку, появились настоящие — скрытые до того магическим пологом. Но об этом девушка могла лишь догадываться.
Послышался каменный скрежет. Открылся потайной ход? Кто здесь?
В комнату вошли двое в плащах с глубокими капюшонами.
— Что ее ждет? — шепотом спросил один другого.
— Не твое дело. Я расплатился с лихвой, — ледяной тон резанул острее бритвы.
Голос второго девушке был незнаком. А вот первого… Кажется, его она узнала. Неужели?..
Ничего больше подумать не успела. Второй подхватил ее на руки. На мгновение его лицо попало на свет.
Она впервые в жизни видела этого мужчину. Кто он? Что ему нужно от нее?
Похититель перекинул девушку через плечо. Внутри все кричало: сопротивляйся, сражайся, беги! Но сколько она ни пыталась, ей не подчинялась ни единая мышца — как будто все они превратились в вату.
Про себя она орала до хрипоты, да только горло не издавало ни звука. Даже на помощь не позвать.
За что же с ней так! Куда ее тащит этот мерзавец? Отчаяние захлестывало, от него темнело в «стеклянных» глазах, перед которыми и так был лишь темный плащ мужчины. В мозгу набатом била единственная мысль: она ничего не сможет сделать, ничего! Ей не спастись.