– Мне поменяли имя еще в детстве. И вот уже двадцать лет называют Айсу. Я привыкла!
– Моя сестра… уезжала, – пояснила она Михаилу и после обратилась ко мне: – В… другую страну?..
– На другую планету, – отозвалась я с грустью. И хотя на данный момент мне жаловаться было не на что, я все же оглядывалась назад с печалью. Жозефина заметила мелькнувшую на моем лице грусть, но задавать вопросы не осмелилась. Я была ей благодарна за невмешательство и вялый интерес к подробностям моей непростой жизни. Она вытаращила глаза на молодого человека и растеряно развела руками, произнеся:
– Мишаня, так у нас даже нечем отметить приезд Алсу!
– Айсу, – поправила я ее. – Через «й».
– Нуда… я и говорю! В общем, ничего не знаю: где хочешь, там и доставай бухло! – произнесла она строго, пригрозив ему кулаком.
– Так я-то не виноват! Она притворилась тобой и пошла за мной! Сказала бы, что она – не ты, и я бы не выронил пакет! А теперь я – крайний! Легко обвинить невиновного! – замямлил он.
Мне наконец-то удалось рассмотреть его лицо: ему было чуть за двадцать, а может и того меньше, если побрить и умыть. Пока я размышляла о характере их взаимоотношений, они чуть не разодрались. Жозефина ухватила его за грудки и сотрясала, хотя была значительно меньше ростом, а она скулил, как щенок, что бутылка разбита не по его вине.
– Неужели так необходимо пить? – воскликнула я, оттащив сестру.
– А как по-другому?! Это обычай такой! Пришел гость – чарки наполняй! Древнерусский обычай! Сестренка, есть взаймы рублей двести? – виновато произнесла радушная хозяйка. Я поспешно полезла в сумку, висящую на плече, достала кошелек, из которого вытащила тысячу рублей, случайно заметив слишком любопытный взгляд Жози, пытающейся оценить, сколько у меня наличности.
– Я вижу твои дела пошли в гору, Скарлетт! То есть Айсу! Деньжата водятся. Это хорошо… Теперь без них никуда. Есть они – все пути-дорожки открыты перед тобой. Нет их – хоть помирай! Тебе хорошо, наверное, платят!
– Не жалуюсь, – выдавила я с улыбкой, смутившись.
– Что ж, Мишаня, беги в магазин! Возьми три бутылки нормальной водки! – объявила Жозефина, протянув ему зеленую бумажку.
– А закусь? Жрать хочу! – произнес молодой человек, шмыгнув носом.
– Жратвы – завались! Сестра принесла, позаботилась! На неделю хватит, – кивнула хозяйка квартиры на сумку.
– Я пельменей хочу, – бубнил он, рассматривая тысячу. Михаил напоминал рослого ребенка, скромно выпрашивающего у матери дорогую покупку. Я поспешно достала еще тысячу и протянула ему, предложив купить пельмени, колбасы и все, что он захочет, но Жози перехватила купюру и убрала в карман своего заношенного халата, при этом строго сказала:
– Ты его балуешь, сестра!
Молодой человек густо покраснел и развернулся к выходу, но Жозефина остановила ее:
– Миша, ты это… купи себе пельменей. Только варить будешь сам. Идет?
Он обрадовался и почти вприпрыжку направился в магазин. Я была в замешательстве. Хозяйка дома сгребла скатерть вместе со всем содержимым и потащила этот гремящий мешок на кухню. До меня донесся шум воды и лязганье посуды – видимо она ее мыла. Жозефина вернулась довольно быстро и поставила на голую столешницу с облупившейся лакировкой три плохо промытых стакана и вилки.
– Хлеб забыла, – воскликнула сестра и бросилась к окну, заорав: – Мишаня, хлеба купи, слышишь?!
Какое-то время она смотрела в окно, потом повернулась ко мне и предложила присесть. Я расположилась на ближайшем к столу стуле, а она выгрузила продукты на центр стола. Закончив, Жози уселась напротив – через стол, словно опасалась быть ближе. Она молчала несколько минут, пристально рассматривая меня.
– Маргу видела, наверное, – предположила она. – Иначе откуда тебе взять мой адрес…
Я кивнула.
– Мы с ней раздружились.
– Почему? – спросила я, мысленно обвиняя нашу «королеву», потому что была уверена, что инициатором разрыва была именно она.
– Маргарита тебе не рассказала? – удивилась Жози, и когда я отрицательно покачала головой, как будто обрадовалась, добавив: – Ну, я ведь ушла из дома, а она осталась с отцом совсем одна! Он был лежачий – отморозил ноги по пьянке, и ему их отрезали. Орал с утра до ночи, огрызался и командовал, будто мы его прислуга. Я познакомилась с одним пареньком, и он меня забрал к себе. Марга до сих пор не может мне простить, что я ее оставила с ним…