Мой двенадцатый день рождения прошел, как и все остальные, незаметно. Я была рада, что в школе никто ничего не сказал, потому что раньше я врала. «О, мне подарили кукольный домик», — отвечала я, если спрашивали, но я терпеть не могла говорить неправду и не понимала, почему должна это делать. Конечно, правда не принесла бы облегчения, потому что пришлось бы объяснять, почему мой день рождения игнорируют.
Когда папа время от времени навещал нас, что случалось дважды или трижды в месяц, он часами сидел и спокойно разговаривал с матерью. Мы привыкли к этому, но однажды он появился в доме в субботу, в середине дня. После обеда, как раз когда я заканчивала мыть посуду, он вошел и как бы мимоходом спросил:
— А вы с Меной не хотите прогуляться?
— Мать не разрешит, — отозвалась я, зная, что случится, если отец спросит у нее об этом.
— Разрешит, — с улыбкой ответил он. — Она сказала, что не против.
Когда папа врал, он всегда говорил «честное слово», будто хотел убедить не только слушателя, но и себя самого. В этот раз он так не сказал. Я чуть не закричала от радости:
— Правда? Мы сейчас идем? Ой, я только схожу за Меной.
Папа усмехнулся.
Я нашла Мену лежащей на кровати спиной к двери.
— Папа хочет взять нас на прогулку. Мама разрешает.
Я немного запыхалась, оттого что бежала по лестнице, а еще от адреналина, выплеснувшегося в кровь.
— Лжец, — сказала сестра, даже не оборачиваясь.
— Нет, Мена, правда. Нам можно.
Мена села и вопросительно посмотрела на меня.
Я кивнула.
— Да, это правда.
Она спрыгнула с кровати и поправила на себе одежду.
— Тогда пойдем!
Когда мы спустились, папа сказал матери:
— Я приведу их домой через пару часиков. — И мы вышли следом за ним во двор, не смея взглянуть на мать, когда проходили мимо, чтобы она не поняла, как много будет значить для нас эта прогулка, и не остановила нас. Только когда за нами захлопнулась дверь, мы с Меной по-настоящему поверили, что идем гулять.
— Куда пойдем? Что будем делать? — хором спросили мы, шагая прочь от дома.
— А куда вы хотите пойти? — спросил отец, улыбаясь нашей радости.
Мена пожала плечами. Мы уже так давно не гуляли с отцом, что совсем забыли, чем можно заняться.
— Пойдемте на луну! — предложила я, и все рассмеялись.
— У меня нет ракеты. А как насчет зоопарка? — поинтересовался папа.
Мы с Меной переглянулись. Нам обеим казалось, что мы уже немного переросли зоопарк, поэтому я ответила:
— Нет, в зоопарк мы не хотим. Но, может, мы могли бы сходить в библиотеку?
— Думаю, могли бы, это недалеко от центра. Ну что, пойдем?
Папе достаточно было лишь взглянуть на наши лица, чтобы понять, что именно этого нам и хотелось. Снова улыбнувшись, он сказал:
— Хорошо, значит, библиотека.
И мы отправились к центру города, чтобы найти ее.
Находиться рядом с папой было чем-то особенным: он слушал нас, а не рассказывал все время, что мы должны делать, и, что важнее всего, он улыбался нам, вместо того чтобы отворачиваться или ругать нас. Что же касается матери, то я всегда старалась ей угодить, пыталась справиться с работой лучше, чем в прошлый раз, чтобы она была мной довольна. С папой мне не приходилось постоянно делать над собой усилие. Казалось, он был так же счастлив просто быть с нами, как и мы в его компании.
Библиотека, когда мы туда добрались, только усилила возникшее ощущение покоя. Когда мы вошли внутрь, меня охватило мощнейшее чувство спокойствия, безопасности. Это было тихое место, где обитали знания и приключения. Я только теперь поняла, насколько мне не хватало такой атмосферы.
Папа показал нам отдел библиотеки, обозначенный «Книги для детей», и пошел побеседовать с леди, которая сидела за конторкой. Мы разошлись в разные стороны: Мена нашла большую книжку с картинками и направилась к креслу, чтобы ее полистать. А я разглядывала надписи наверху полок, пока не нашла то, что мне было нужно. В конце комнаты, в отделе для детей постарше, стоял целый шкаф с табличкой «Детективные истории». Я пробежала рукой по книжным переплетам, просматривая названия, говорящие о приключениях в дальних краях, после которых храбрых детей всегда вознаграждали.
Я как раз решила достать одну из книг с полки, когда ко мне подошел папа.
— Я поговорил с библиотекарем и заполнил анкету. Вы можете взять по три книги, но должны вернуть их до окончания срока, который укажет в них эта леди.
У меня на мгновение перехватило дух. Можно будет почитать в постели — неужели это правда?
— Мы можем взять книги домой?
— Конечно, — ответил папа. — Однако не затягивайте с выбором, я скоро должен буду отвести вас домой.
В конце концов я выбрала по одной книге из серий «Знаменитая пятерка», «Нэнси Дрю» и «Отважные мальчишки». Мена взяла для себя большую книгу сказок.
— Можешь взять еще две книги, — напомнила я.
— Я хочу только эту.
Я тут же повернулась к папе.
— Если Мена выберет только одну книгу, могу я взять еще две?
— Конечно, если будешь их нести.
Я вытащила из шкафа еще две «Знаменитые пятерки», после чего мы с Меной направились к выходу.
— Сэм! Мена! — крикнул вдогонку папа и махнул рукой в сторону конторки. — Нельзя так просто уходить. Леди нужно поставить печати на ваших книжках. И не забудьте, их нужно вернуть в указанный срок.
Библиотекарь поставила печати на бланках, прикрепленных к обложкам книг, и помахала рукой, чтобы чернила скорее высохли. Она посмотрела на мою стопку книг и спросила:
— Может быть, положить их в пакет?
Я кивнула. Пакет оказался очень тяжелым, и я взялась за ручки одной рукой, а второй поддерживала его снизу.
Папа заметил мои мучения и вздохнул.
— Давай пакет мне, — сказал он.
Папа нес книги всю дорогу домой и ненадолго передал их мне, только когда зашел в магазин за конфетами и шоколадками, которые мы с Меной договорились припрятать до вечера, чтобы съесть их во время чтения.
Когда мы вернулись домой, мать с порога спросила:
— Куда ты с ними ходил?
— Я водил их в библиотеку, — услышали мы папин голос, взбегая по ступенькам на второй этаж: нужно было скорее попасть в спальню и спрятать книги под кроватями. — Они взяли несколько книг, которые нужно будет вернуть через месяц.
— Ты взял им книги, английские книги? — переходя на пенджаби, заорала мать так, что нам на втором этаже было слышно. — Они учат достаточно английского в школе! Зачем им книги?
Мать ненавидела все, что было написано по-английски. Нераспечатанные письма летели в мусорную корзину. Она оплачивала счета, только когда у порога появлялся кто-нибудь, кто собирался отрезать газ или электричество.
Я вышла на лестницу, чтобы послушать дальнейший разговор. Мена осталась ждать в спальне, как всегда прячась от гнева матери. Голос папы, пытавшегося успокоить мать, был тихим и ласковым.
— Они взяли пару книжек с картинками и рассказы про животных. Могу показать, если хочешь.
Мать ответила слишком тихо, и я не разобрала слов. Спустя некоторое время папа подошел к лестнице, и я бросилась в спальню, чтобы он не догадался, что я подслушивала.
— Мена, Сэм, — позвал он, — я ухожу.
Мы быстро спустились, чтобы попрощаться.
— Спасибо, пап, что сводил нас в библиотеку, — говорили мы с Меной, обнимая отца с двух сторон.
Он нежно потрепал нас по щекам и со словами:
— Скоро увидимся, — вышел за дверь.
Мать ничего не сказала про книги. Весь вечер я была в приподнятом настроении, хотя мне не терпелось подняться в спальню и почитать, а время ложиться спать все никак не наступало. Даже работа, которую нужно было переделать, не портила мне настроения, и я, счастливая, мыла тарелки, подметала полы, чистила плиту и массировала матери голову, потому что она у нее разболелась. Эту процедуру обычно выпадало делать мне. Я должна была минут двадцать растирать и разминать у матери кожу головы, давя с такой силой, что начинали болеть пальцы. Иногда это делала Мена. В таких случаях мать ложилась, и я должна была массировать ей ноги, за исключением колен, спины и рук. Однако труднее всего было массировать голову, потому что нужно было наклоняться над лежащей матерью и от неудобного положения спина у меня болела не меньше пальцев.