— У нас гости, — оскалился Продавец мечтаний. Он взял прибор в руки буквально в тот же миг как раздался писк. И уж точно не выглядел удивлённым. — Четверо. В четырёх километрах отсюда. — Он сплюнул на землю и выругался. — Долго с тобой проболтались, а то я такое место для засады нашёл… Но не здесь немногим хуже. — На губы Корвела выползла улыбка. — Убивать беззащитных неинтересно. А вот сегодня будет веселье.
Я кивнул. Мою челюсть сводил звериный оскал.
Во мне снова проснулся убийца. И он жаждал крови.
Глава десятая
Меня трясло. Не от страха. Впрочем, то, что я чувствовал, нельзя было назвать предвкушением битвы или жаждой крови. Эти чувства мог испытывать человек, а я уже, кажется, перестал быть им. Напряжённая струна, взведённый курок, — что угодно, но не человек.
Корвел залёг где-то слева, у небольшого мостика, переброшенного даже не через речушку, а какой-то мелкий ручей. Экологи сраные… А дорога какая ровная — там, где начинается мост, даже шва никакого нет, не то что у нас.
Тридцатисекундная фора Продавца даст ему преимущество. Для битвы это буквально вечность. А мне приходится трястись у себя в укрытии, надеясь увидеть хоть что-то в кромешной тьме. Приближались бы к нам Продавцы мечтаний, я бы хоть почувствовал направление. Но телохранители были обычными людьми, а их, как и во время драки в поместье, я ощущал совершенно. Оставалось только надеяться на то, что Корвел не просто так сказал мне смотреть в этом направлении. Впрочем, убийцы вполне могли появиться со спины, и пока мы будем разбираться, глава одиннадцатого клана спокойно всех перестреляет.
«Нет, — твёрдо подумал я. — Он так не сделает. Пока. А вот когда мы начнём штурмовать лагерь в центре города…».
Я лежал в одной позе уже довольно долго, но тело не затекло совершенно. Позиция у меня была достаточно удобной — я засел в обломках какой-то бронированной машины, стоящей по правой обочине дороги как раз перед мостом. Наверное, её использовали против демонстрантов. Интересно, спаслась ли команда? Вряд ли. У «мирных» жителей в руках оказались не только коктейли Молотова, а что-то посерьёзней. Или, быть может, эту машину раздавили свои же. Возможно, её захватили бунтари. Я буквально видел, как они бросаются под колёса бронированный машины, лезли на её борта, как муравьи… Или это водитель старался раздавить как можно больше людей, а те спасались?
Не важно. Сейчас ко мне приближались четыре человека. Они передвигались бесшумно, как тени, прижимаясь к стенам и стелясь по дороге. Не знаю, как я их заметил. Возможно, мне просто повезло. Или из-за проснувшихся боевых инстинктов, которые мне вживляла Алария. Плевать. Вряд ли я стал полноценным Продавцом мечтаний — у меня не было Отражения. Но я мог бродить по Отражениям других Продавцов, значит, меня вряд ли можно считать обычным человеком.
Совершенно не к месту я подумал о том, что не хотел бы оказаться в отражении Корвела.
А после мысли ушли. Струна готовилась лопнуть, курок пришёл в движение, но пока ещё не коснулся капсюля.
Затараторил мелкокалиберный автомат Корвела. Очередь срезала сразу двух убийц. Я тоже нажал на гашетку, секундой позже союзника. Очередь прошла низко, срезая третьего телохранителя, хотя я собирался стрелять в корпус. Но мои руки меня будто бы не слушали. Вторая очередь хлестнула по асфальту рядом с одним из двух уже мёртвых убийц. И тут труп весьма прытко вскочил на ноги и рванул к ближайшему укрытию — череде припаркованных к обочине автомобилей. Корвел проводил его короткой очередью, но та пришлась телохранителю в торс. Пошатнувшись, он нырнул за один из автомобилей.
Бронежилет…
Я выпустил ещё очередь и сменил магазин. Пока стрелять было не в кого. Разве что попробовать попасть в вопящего от боли убийцу, которому я прострелил обе ноги, но с моей позиции это было практически невозможно — его прикрывал невысокий бордюр, отделяющий автостраду от пешеходной дорожки. Первый, кого подстрелил Корвел, оживать не собирался. Кажется, ему снесло очередью полголовы. Четвёртого, единственного не пострадавшего из всей компании, вообще не было видно. Шустрый. И под огонь не попал, и спрятаться успел.
Я нервничал. Наконец, это было обычное человеческой чувство. Смесь запахов пороха и крови будто отрезвили меня. Я перестал быть машиной, нажимающей на курок. Но сейчас больше всего мне хотелось убивать, чтобы не быть убитым. Обычный инстинкт самосохранения. Вот только он не толкал меня к бегству или поиску укрытия. «Нападай, — шептал он. — Нападай. Первым. Убей. Всех».