Интересно, крысы бегают быстрее людей? Или это выдумка голливудских режиссёров?
Проверять не хотелось. Тем более, когда эти крысы размером с кошку.
А после в свете фонарика мелькнули кости.
И я запнулся о скелет.
Падение выбило воздух из лёгких. Шатаясь, я поднялся на ноги и захромал дальше. Корвел убежал уже далеко. Кажется, он действительно следил только за собой. Я застонал и бросился вперёд, но тут же напоролся на следующий скелет, и снова свалился.
На миг охватившая меня паника отступила. Через звуки моего тяжелого дыхания пробился шорох лапок. Они уже близко.
Крысы — паразиты ещё худшие, чем люди. Их надо давить.
Я сорвал с пояса гранату и рванул чеку. Раскрыв рот так широко, как мог, швырнул гранату за спину.
Взрыв чуть не разорвал ушные перепонки и на миг осветил тоннель. Возможно, крысы пищали, но я не слышал ничего. Только перед глазами стояла картинка, как их тельца разлетаются от взрыва. Даже замолотивший протяжными очередями по рельсам автомат Корвела звучал едва ли громче стука зубов. Я видел, как в свете фонарика дёргаются крысы. Потом фонарик дрогнул, освещая Корвела, и я увидел несколько крыс, вцепившихся в сапоги Продавца мечтаний.
Я швырнул за спину вторую гранату. В меня никто пока не вцеплялся. Вряд ли я убил всех крыс… Но лучше подстраховаться.
Свет!
Я почувствовал, как из правого уха потекла кровь. Это была именно кровь, не пот. Я чуял её запах даже сквозь гарь.
И, что самое удивительное, за короткую вспышку взрывая, я запомнил расположение всех скелетов и теперь бежал, перепрыгивая их.
Корвел уже выбрался с путей. Света фонарика, по крайней мере, я не видел. Матерясь, но не слыша себя, я бежал вперёд, яростно озираясь по сторонам.
Мне в лодыжку что-то вцепилось, но со следующим шагом я сбросил тварь, хотя и чуть не потерял равновесия. Долго так продолжаться не может.
Оно и не продолжалась. Следующая крыса спереди прыгнула мне на пояс. Я сшиб её ударом приклада.
А света фонарика всё не было…
Неужели Корвел меня кинул?
Сразу три крысы. И все спереди. Я упал, сбрасывая их с себя, прокатился по гладкой поверхности диэлектрика и вскочил на ноги. Падать было нельзя, иначе меня загрызут. Но сейчас это было правильно. Инстинкт подсказывал мне.
А после, наконец, слева появился свет фонаря. Корвел освещал участок рельса, чтобы я знал, где выбраться на платформу.
Глава двенадцатая
— Быстрее! — сказали губы Корвела. Писк в ушах заглушал всё.
Я одним прыжком вскочил на платформу, и мы вместе бросились к выходу. Крысы встречались дважды, но разбегались при нашем появлении. Твари чувствовали, что здесь им ничего не светит.
Впереди замаячил свет. Мы перемахнули через турникеты. Я сорвал с пояса ещё одну гранату и зашвырнул её на лестницу. Она ударила прямо в грудь спускающегося человека и, упав на ступени, взорвалась.
«Минус два, — промаячил мне Корвел. — Два сверху».
По нижним ступеням хлестнула автоматная очередь. Это не мой союзник.
Вторая.
Значит, мы в ловушке. Позади крысы, впереди как минимум один автоматчик и, возможно, снайпер.
Сплюнув под ноги, я принялся швырять вверх по лестнице гранаты. Одна, вторая… Вторая взорвалась на поверхности. Сорвав автомат с плеча, я перезарядил магазин, выбросив начатый. Корвел сделал то же самое. Кивнув ему, я рванул к лестнице.
На середине первого пролёта меня встретил тяжёлый удар в грудь. Я свалился и покатился вниз. Корвел перепрыгнул через меня. Он дал по выходу автоматной очередью, но, кажется, без толку — наверняка снайпер засел в доме.
А я блевал у основания лестницы. Шевелиться не хотелось совершенно. Кажется, пара рёбер у меня сломана. Я стонал и проклинал себя, но очередной приступ рвоты остановить было невозможно.
Прошептала вторая автоматная очередь. Хоть услышал…
Не знаю, сколько я стоял на четвереньках, но мне таки удалось подняться. Отдышавшись, я вытер рот тыльной стороной ладони и заглянул наверх. Корвела нет. Сжав кулаки, я вытащил из внутреннего кармана предпоследнюю гранату.
И тут же раздалась автоматная очередь. Ей в ответ сухо протрещал выстрел из снайперской винтовки. Закрыв глаза, я всмотрелся во тьму. Одно красное пятно совсем рядом. Корвел жив. И два поодаль, довольно близко.
Снова очередь. Теперь она стучала непрерывно. Решив, что это знак действовать, я бросился вверх по лестнице. Надежда на то, что снайпер решил, будто убил меня.
Что ж, пора его разочаровать.
Солнечный свет резал глаза, но дело уже шло к вечеру, а я немного привык к освещению, пока валялся под лестницей. Рядом с выходом из метро в конвульсиях дёргался автоматчик, у него не было обеих рук, но он был ещё жив. Жалости я не почувствовал.