Некоторые говорят себе: «Я хочу так же!»
И парашютист их слышит.
Тот самый парашютист, что прыгает с одного потока на другой, держит высоту и рвется вперед. Тот самый парашютист, что уверенно закладывает виражи, следуя вдоль улиц, но высоко, очень высоко над мостовыми. Девушка, сосредоточенная на управлении «Альбатросом», слышит непроизнесенные вслух фразы: «Я хочу так же!», и вдруг понимает, что не уязвленное самолюбие стало причиной полета.
Тень «Альбатроса» напоминает, что мы все еще люди.
А человек, которого все зовут Мертвый, уподобляется зевакам. Он стоит у окна и смотрит на парашютиста до тех пор, пока тот не скрывается за соседним небоскребом. Но не уходит, продолжает стоять, словно надеясь, что отчаянный вернется, вновь пролетит мимо «Пирамидома» и еще раз бросит тень на окно. Человеку, которого все зовут Мертвый, не с кем обсудить увиденное, поэтому он просто стоит, молчит и улыбается.
Глава 1
Анклав: Марсель
Территория: 7-й район
Большая комната без окон
Часто бывает так, что лишь демонстрация силы позволяет точно выразить свою позицию по тому или иному вопросу
– Ты – легенда! – жарко произнес Восемьдесят Три.
«Я знаю…»
– Люди прислушиваются к тебе, – поведал Шестьдесят Девять. – Разные люди с разных континентов.
«Это называется уважением».
– Тебя любят во всем мире, – поддержал коллег Тринадцать.
Льстивые слова с неестественным грохотом отскакивали от высокого потолка конференц-зала, от гладких стен недоразвитого голубого цвета, от прилепленного на высоте человеческого роста коммуникатора. Отскакивали и ядовитыми шариками летели в сидящего во главе стола мужчину.
– Ты – воплощение неукротимого духа Поэтессы, воплощение нового мира…
– Черт побери, Сорок Два, ты и есть новый мир!
Последнюю реплику, «не сдержавшись», бросил Двадцать Пять. Вежливый и хитрый китаец, обычно – самый молчаливый из лидеров dd.
«Кажется, ребята, я вас здорово достал!»
Сорок Два пристроился на краешке удобнейшего кресла, разработанного самыми дорогими дизайнерскими головами планеты для самых дорогих задниц планеты: массаж, подогрев, любая форма, настоящая кожа, настоящее, нейрошланг ему в корни, дерево и хромированные железяки наилучшей пробы. Возможно, если нажать кнопку, кресло сварит кофе или споет колыбельную. Возможно, кресло умеет что-то еще, но Сорок Два плевать хотел на работящую мебель. Он сидел на краешке, прижимаясь грудью к столу и сложив перед собой руки. Голова опущена. Взгляд упирается в пальцы. Удобная поза для отталкивания ядовитых шариков проникновенных слов.
– Двадцать Пять правильно сказал: Сорок Два и есть новый мир! Он сотворил настоящее чудо!
«Это наука, придурок, просто наука! Я не занимаюсь чудесами».
А еще Сорок Два совсем не походил на сытого и важного верхолаза, для задницы которого разрабатывалось великолепное кресло. Непримечательный, усталый на вид мужчина лет сорока, одетый в дешевую синтетическую рубашку, мятые штаны и грубые армейские ботинки. Голова гладко выбрита. Заурядное лицо лавочника или мелкого служащего, обремененного детьми и кредитами. Мешки под усталыми, слегка воспаленными глазами. Бледная кожа. На вид – типичный неудачник.
– Ты – наше знамя.
«Не знамя, а щит! За мной вы прячетесь, когда вас называют так, как должны».
– Я пересек половину Земли, чтобы увидеть тебя.
– Братья, давайте не будем хвастаться стоимостью билетов, – предложил Тринадцать. – Сорок Два прекрасно осведомлен, откуда прибыл каждый из нас.
Последняя реплика прозвучала полушутливо. Но именно – полу-. Доля раздражения, хорошо различимого в голосе Тринадцать, отразила настроение всех метателей ядовитых шариков: выбранная Сорок Два манера поведения сбивала с толку. Лидеры всемирной организации наемников ждали, что «их знамя» хоть как-то отреагирует на лесть, были уверены, что слова не пропадут, что заполнят липкой гадостью душу, однако Сорок Два отмалчивался.
«Мучайтесь, нейрошланги вам в задницу, мучайтесь!»
– Надеюсь, ты понимаешь, для чего мы собрались? – деликатно поинтересовался Двадцать Пять. Вежливый китаец руководил дальнеазиатским кустом dd, объединяющим Китай, Юго-Восточную Азию, Австралию с Новой Зеландией, и считался самым осторожным лидером сообщества.
– С удовольствием послушаю, – не поднимая головы, ответил Сорок Два. – Мне же просто приятно вас видеть.
Это были первые слова, произнесенные им с начала встречи.
– Необходимо обсудить твою тактику, – хмуро произнес контролирующий европейский куст Шестьдесят Девять. – Она кажется непродуманной.
Резкая смена тональности, от цветастой лести к мрачной деловитости, на Сорок Два не подействовала – он просчитал все варианты развития разговора.
– Твои действия опасны, – грубовато уточнил представляющий Северную Америку Тринадцать.
– Много вреда, – кивнул Пятьдесят Семь, в зоне ответственности которого находились Индия и Средняя Азия.
– Много шума, – добавил Девяносто Один, куратор Ближнего Востока и Африки.
– Ненужного шума, – пояснил Тринадцать. – В результате к нам проявляют гораздо больше внимания, чем хотелось бы. Трудно договариваться с нужными людьми. Страдает дело.
«Какие обтекаемые фразы!»
– Бизнес, – поправил американца Сорок Два. – Страдает бизнес.
Он оторвал взгляд от пальцев и медленно, задерживаясь на каждом лице, оглядел собеседников. Никто не отвернулся. Никто не отвел взгляд. Лидеры dd смотрели на Сорок Два уверенно и спокойно. Они считали себя правыми.
«Да как же так, братья? Мы ведь вместе начинали!»
– Хорошо, – согласился Тринадцать. – Называй это бизнесом. Хотя я не понимаю разницы.
– Хвост вертит собакой, – едва слышно объяснил Сорок Два, вновь опуская голову. – Вот в чем разница.
– Нет, – не согласился Двадцать Пять. – Просто собака попробовала мясо, и оно ей понравилось.
– Получается, вы и есть знаменитые подруги Сорок Два? – поинтересовался Фрэнк Дьюки, пристально изучая девушек.
– Ага, – невозмутимо ответила Ева Пума.
– Они самые, – подтвердила Красная Роза, не открывая глаз.
Рыжая девушка утонула в большом кресле и, казалось, спала, однако указательный палец ее правой руки елозил по подлокотнику, терзая вживленную в подушечку «мышку» – Красная пребывала в сети. А вот Пума была не прочь побеседовать.
– Нравимся? – И кашлянула, вежливо прикрыв рот тонкими пальчиками с идеально ухоженными ногтями.
Дьюки хмыкнул:
– Типа того.
В Марсель руководители dd явились в сопровождении многочисленных помощников, телохранителей и секретарей. Некоторые прихватили даже личных поваров – все они не так давно были нищими машинистами, но ведь к роскоши быстро привыкаешь? Однако непосредственно на встречу руководители сообщества договорились взять не более двух сопровождающих, поэтому в большой комнате, вплотную примыкающей к конференц-залу, коротало время четырнадцать человек: двенадцать мужчин и две женщины. Травили анекдоты, лениво обсуждали новости, пили кофе, периодически выдавливая пластиковые стаканчики с черным из примостившегося в углу пузатого автомата. Оружие на вид не выставляли, все-таки все свои, – однако «дыроделы» нет-нет да мелькали из-под полы пиджака или задравшейся ветровки, напоминая, что ребята на службе.
– Вы не выглядите опасными, – заметил Фрэнк, откровенно разглядывая длинные ноги Евы. – Скорее сексуальными.
Прислушивающиеся к разговору качки весело переглянулись.
– Мы с Красной много чего умеем, – спокойно ответила Пума. – Можем трахаться, а можем и трахать. По обстоятельствам.