Однако калужский губернатор не оставил идеи использовать мирное население для защиты губернии. По просьбе Каверина Ростопчин 11 июля препроводил в Калугу призвание императора к городу Москве, а 17 июля прислал манифест от 6 июля о созыве ополчения. Содержание последнего стало основанием для проведения мероприятий по защите губернии. Как писал Каверин, «священная воля милосердного государя императора, в сем манифесте изображенная, есть — чтобы, кроме известного ополчения внутренней военной силы, всякий гражданин и поселянин в доме своем и везде был готов на защиту себя и поражение неприятеля». Губернатор предложил предводителям дворянства поставить при всех больших дорогах со стороны Смоленской губернии специальную стражу (с целью не допустить в губернию разного рода бродяг, сеющих панику) и организовать охрану городов.
Дальнейшее усиление обороны границ губернии произошло после появления в Калуге «Пригласительного объявления» М. Б. Барклая де Толли к обывателям Псковской, Смоленской и Калужской губерний. В Государственном архиве Калужской области сохранилось отношение Барклая де Толли к Каверину от 1 августа 1812 г. При нем препровождалось 220 экземпляров «Пригласительного объявления», которые были доставлены в Калугу 3 августа. Получив это «объявление», калужский губернатор 7 августа предписал предводителям дворянства способствовать вооружению жителей всех состояний для защиты от неприятельских солдат и русских мародеров. Особенные меры принимались в пограничных со Смоленской губернией уездах: Жиздринском, Мосальском, Мещовском и Медынском. Там под предводительством избранных из дворян начальников кордонов организовывались отряды самообороны для защиты калужских рубежей. С появлением неприятеля в Калужской губернии подобные отряды возникли в Боровском и Малоярославецком уездах. Таким образом, на калужской земле народная война инициировалась губернской администрацией и велась под ее непосредственным руководством.
Аналогичное калужскому «поголовное ополчение» было организовано в Юхновском уезде Смоленской губернии, который с начала августа находился под управлением Каверина. Традиционно считается, что инициатором его создания был уездный предводитель Семен Яковлевич Храповицкий. Первенство приписывал себе и Д. В. Давыдов. Однако постоянная отчетность юхновской администрации перед калужским губернатором, схожесть структуры и функций отрядов самообороны позволяют предположить, что организация защиты границ Юхновского уезда проходила под непосредственным влиянием калужского губернатора. Этот факт находит подтверждение и в послании Каверина Храповицкому от 2 сентября 1812 г. В нем калужский губернатор пишет о мерах по организации управления Рославльским и Ельнинским уездами и просит уездного предводителя выяснить, нет ли в этих уездах чиновников или дворян, «кои бы подобно вам могли на себя принять от меня препоручения к обороне от толь вредных врагов оные округи».
Кордоны, созданные первоначально для поддержания внутреннего порядка в губернии, с 20-х чисел августа вошли в прямое столкновение с неприятельскими мародерами и фуражирами. Для поддержки кордонов, не способных противостоять крупным партиям неприятелей, были направлены части Калужского ополчения (3-й и 4-й пешие полки, 3-й батальон 5-го пешего полка и егерский батальон) и казачий отряд под командованием полковника А. И. Быхалова 1-го, состоявший из донских полков его имени, и войскового старшины Д. Д. Комиссарова 1-го. Кроме того, в селе Знаменском Юхновского уезда располагался прикрывавший дорогу из Вязьмы на Калугу отряд майора Н. А. Тимирова 1-го (Тептярский и 1-й Бугский казачьи полки), который находился в подчинении командующего войсками в Калужской губернии генерала В. Ф. Шепелева. В Юхнове имел свою базу и знаменитый партизан Д. В. Давыдов, действовавший преимущественно на коммуникации противника в Гжатском уезде Смоленской губернии.
К моменту вступления русских войск в Тарутинский лагерь созданная в Калужской губернии система обороны надежно прикрывала от разорительной деятельности неприятеля северо-западные уезды. На границе были выставлены пикеты кордонной стражи, которые поддерживались отрядами самообороны под командованием кордонных начальников, дворян и чиновников. Цепь кордонов усиливали 10 батальонов Калужского ополчения и казачьи полки, почти равномерно распределенные на главных направлениях. На Новой Калужской дороге, в Боровске, находился егерский батальон с регулярными войсками и донскими казаками Комиссарова. Дорогу на Верею в Медынском уезде прикрывали батальон 3-го пешего полка под начальством майора В. В. Спафарьева и казаки Быхалова. В Юхнове, где сходились дороги из Вязьмы и Гжатска, находился другой батальон 3-го полка. Два батальона стояли в резерве в Мосальске, прикрывая уездный город. На дороге из Ельни располагался батальон 4-го пешего полка. Северо-восточнее от него стоял другой батальон, прикрывавший границу Мосальского уезда и поддерживающий связь с частями 3-го пешего полка. Два батальона 4-го полка находились в резерве в селе Спасском. Южнее, на границе Мосальского и Жиздринского уездов, в селе Песоченский Завод, стоял 3-й батальон 5-го полка. Тесное взаимодействие этих формирований обеспечило надежную защиту прикрываемых территорий от неприятельских партий. Когда кордонная стража была не в состоянии справиться с противником самостоятельно, на помощь ей приходили мобильные отряды казаков или части ополчения. Тем самым защитники Калужской губернии всегда имели возможность создать перевес в силах и разгромить любую по численности и составу партию.