Продавец кукол
На шумной площади базара с мамой за руку от одного продавца, зазывающего своими причудливыми товарами, до другого, бегала светловолосая девочка в желтом платьице лет девяти. Рядом, пытаясь поспеть за восторженной сестренкой-двойняшкой, шагал мальчик с не менее радостным выражением лица. Дети впервые оказались на такой огромной ярмарке, и их неудержимый восторг был более чем понятен их матери, Элизабет, но всё же ей приходилось часто одергивать их, тогда дети утихали на некоторое время, но вскоре все снова становилось, как прежде. Со всех сторон раздавались привлекающие внимание посетителей возгласы продавцов, на которые тут же реагировала девочка в желтом платьице и тянула мать в сторону заинтересовавших ее товаров. - Нет, Софи, мы не купим новую фарфоровую куклу! Имей совесть, у тебя уже вся комната ими заставлена! - слегка раздраженно ответила Элизабет на очередное предложение дочери приобрести “чудесную, нет, ну ты посмотри, мама, какие у нее красивые глазки” куклу. - Куклы это смешно! Вот солдатики... - с чувством превосходства заметил брат девочки, но мама оборвала и его. - Арти! Тебе что, мало тех, которые у тебя уже есть? Дети, с вашими запросами мы с отцом разоримся! - сердито воскликнула Элизабет. - Хватит с вас и сладостей, пойдемте домой. Разочарование, которое тут же появилось на лицах брата с сестрой, можно назвать образцово- показательным, но оно не дало нужного эффекта, мать была как всегда непреклонной. Её уже утомила эта непривычная, после жизни в провинциальном городке, суета, а потому все её мысли занимал уютный, но большой дом, в котором они поселились неделю назад. Она уже представляла себе, как проведет вечер с семьей у камина, но в ее грезы ворвался восторженный вопль дочери. - Мама, мама! Давай ее купим, ну пожалуйста! - Софи с горящими от изумления глазами смотрела в сторону продавца марионеток. Элизабет неприязненно глянула на кукол и мужчину, продававших их, будто он был виноват, что попался на глаза Софи; но, повинуясь призывам дочери, подошла поближе. Продавец выглядел необычно: черный сюртук, блестящий старомодный цилиндр, монокль и длинные закрученные усы - все это действительно притягивало внимание людей, которые с интересом рассматривали и товар и самого торговца. Присмотревшись поближе, Элизабет с неохотой признала, что куклы и впрямь очень хорошие. Софи поняла, что почти близка к победе и подтащила мать еще чуть ближе. - Ну, посмотри, правда красивые? - заискивающе проговорила девочка, заглядывая матери в глаза. Продавец переключил своё внимание на них и тоном опытного торговца произнес: - Ваша дочь абсолютно права, эти куклы некогда принадлежали королевской семье Людовика XIV, но, несмотря на свою длинную историю, сохранили первоначальный вид. Их изготовил очень хороший мастер, поэтому вы не будете разочарованы, если решитесь приобрести их! Элизабет нерешительно перевела взгляд с кукол на дочь; надежда, светившаяся в глазах Софи, была такой глубокой, что мать сдалась и тихо, словно сама не верила в то, что согласилась, обронила: - Хорошо, выбирай... Казалось бы, всего два простых слова, но реакция девочки на них была столь бурная, что Элизабет тут же пожалела, что так поспешно позволила уговорить себя. Софи с жадностью рассматривала кукол, пытаясь определить - какая самая лучшая. Мужчина, наблюдая за ней через монокль, с интересом смотрел за ее действиями. Наконец, девочка нашла ту марионетку, которая ей больше всего приглянулась: с завитыми светлыми волосами и большими ярко-синими глазами. - Прекрасный выбор! - искренне похвалил торговец. - Эту куклу подарили одной из дочерей короля, Анне-Елизавете, при рождении; к сожалению, малышка умерла, не прожив больше месяца; потом принадлежала следующей родившейся принцессе, но и эта девочка ушла из жизни меньше чем за год, после этого кукла была забыта на долгие годы... Элизабет категорически не понравилась мрачная история марионетки, но отказать дочери уже не могла. Так в их доме появилась кукла, занявшая почетное место в коллекции Софи.
***
Софи вместе с братом сидели перед огромным окном и наблюдали за оживленной улочкой. Родители осмелились оставить их дома одних, при условии, что дети не разрушат идеальный порядок, заботливо наведенной приходящей к ним горничной. Прошло полтора часа с тех пор, как брат с сестрой уже переиграли во все известные им игры и теперь без толка слонялись по прихожей, ожидая возвращения родителей. Большие напольные часы с маятником пробили шесть часов вечера. Арти в очередной раз с тоской посмотрел в окно и, наконец, спрыгнул с подоконника. - Давай, что ли, в прятки? Софи задумчиво обвела взглядом комнату и скучающе протянула: - Нее, Артур, уже играли... - Ну, тогда-а... - мальчик так и не успел придумать ничего нового - откуда-то сверху послышалась барабанная дробь. Дети настороженно замерли, прислушиваясь к звуку. И через несколько секунд, не сговариваясь, стрелой побежали на второй этаж. Перед дверью в спальню Софи они остановились в нерешительности. Звук определенно шел оттуда. - Ну что, пошли? - Артур первым толкнул деревянную дверь и вошел в комнату. Софи задержалась, в ней боролись два чувства: страх и любопытство. - Ну что там? - с тревогой спросила она. Брат не ответил, тогда девочка, с уже нарастающей паникой, все-таки осмелилась и сама зашла в спальню. Арти, приподняв от удивления брови, стоял возле комода, на котором сидела недавно купленная марионетка. - Слышишь? Это стучит твоя кукла, - обернулся к сестре он, взяв в руку игрушку. - Кошмар! Убери её от меня! - с ужасом вскрикнула девочка. Здравый смысл подсказывал ей, что это нереально: обычная игрушка не может издавать никаких звуков, но уши не обманывали, с куклой было что-то не так. - А, по-моему, это довольно интересно! - с восхищением, которого никогда не удостаивалась ни одна из кукол сестры, возразил Арти. - Нет! Это не интересно, а ненормально! - оттолкнула Софи бывшую любимицу от себя. - А вдруг она заколдована? - тихо, будто рассказывая о какой-то тайне, прошептал мальчик. - А мы её расколдуем! Внезапно барабанный стук затих, дети недоуменно переглянулись. Софи с облегчением вздохнула: мистическая игрушка уже начала вызывать панику; а Арти, напротив, нахмурился. Ему впервые в жизни довелось увидеть нечто необычное, и тут на тебе, все прошло.