Во времена развитого социализма, миллионы советских граждан были наняты на работу только для того, чтобы быть при деле. К сожалению, сегодня никто не нанимает сотрудников для снятия социального напряжения. При капитализме любой наёмный работник нанят только для одной цели, чтобы приносить хозяину деньги, и ни для чего другого. Так что востребованность любого на рынке труда зависит только от способности приносить доход работодателю.
Часто отношение человека к своей работе можно описать только таким парадоксальным термином как «Любовь – Ненависть». «Любовь», потому что уютно, безопасно, потому что привык, и не понятно, как иначе. А «Ненависть», потому что заработанного хватает только на еду, а признание и социальный статус практически недостижимы. И действительно, для того чтобы обеспечить себе нищету, нужно 40 лет производства и пенсия как результат труда. А чтобы построить финансовую свободу, нужно что-то другое, или точнее что-то большее.
Но чтобы сдвинуться с насиженного места, нужны желания и амбиции. Нужна мечта, цель, причина, видение, вызов и не знаю, что ещё. Нужно что-то такое, что заставит человека двигаться. А на постсоветском пространстве с целями и амбициями всегда были проблемы. Потому что неправильное отношение к ним, вбивалось ещё со школы, поощрялось и воспитывалось с детского сада. Будь как все, не высовывайся, держи равнение, иди строем… прямо как у классика: «Кто там шагает правой? Левой, левой»!
«Вам, гражданин, что, больше всех надо?» Так звучало одно из самых страшных обвинений из нашего недалёкого прошлого. И миллионы людей, втягивают голову в плечи и абсолютно рефлекторно, бессознательно отвечают: «Нет» автоматически программируя, ни больше не меньше, как свою судьбу. Мне говорили это сотни раз: «Не высовывайся! Не выпендривайся! Не выгибайся! Эй, ты, тебе что, больше всех надо»? Когда я чуть подрос, и осмелел, то научился отвечать: «Эй, ты! Мне не надо больше всех, мне надо больше, чем в среднем по стране!» Я упорно не желал подчиняться советской уравниловке. Ни в детстве, ни в юности, ни сейчас.
Когда мой прапорщик излагал своё жизненное кредо, расхаживая перед строем, и говорил, что: «Лучше безобразно, но однообразно»! Я, складывал кукиш в кармане, и мысленно ему ответствовал: «Накося, выкуси»! Тогда это меня просто раздражало, но теперь я знаю, что именно жажда признания и амбиции приносят успех. Поэтому прав был тот неизвестный мудрец, который сказал, что: «Если ты родился в бедной семье, это не твоя вина, а если ты умираешь в ней, то в этом точно виноват ты».
РУКОВОДСТВО К ДЕЙСТВИЯМ
Даже в самой худшей судьбе
есть возможности для счастливых перемен.
Эразм Роттердамский –
голландский богослов и писатель
В ОГНЕ КОНКУРЕНЦИИ
В качестве бесплатного приложения к рыночной парадигме, с её перспективами и возможностями, приходится принять такое, на первый взгляд страшное явление, как конкуренция. Впрочем, принимают его далеко не все. Отсутствие конкурентного сознания, отрицание и даже возмущение конкуренцией, очень характерна для постсоветского человека. Он совершенно искренне считает конкуренцию аморальной. Он убеждён, что конкуренция это что-то ужасное, она вносит ненужное напряжение в нормальные трудовые отношения.
И, действительно, конкуренция напрягает. Именно она заставляет шевелиться предприятия и организации, заставляя шустрить как работников, так и предпринимателей. Напряжение налицо, потому что, если есть конкурент, тогда, скорее всего, будут выигравший и проигравший. Возможно, кто-то даже обанкротится или будет уволен. Но в глобальном плане от конкуренции выигрывают все, производители, потребители и общество. Проигрывает только тот, кто остался за бортом – проигрывает неудачник.
О природе конкуренции написаны тома, но в контексте этой книги можно сказать только одно. Конкуренция была, есть, и будет. Но, она должна быть честной. Не более. Вот единственное правило, которое должен гарантировать работодатель в масштабах производства, или регулятор рынка, в масштабах государства. Единые, прозрачные, простые и понятные для всех правила игры. Как в боксе. Вот ринг, вот соперник, вот судья. Звучит гонг и «Пусть победит сильнейший». Корпорации начинают поединок, а рынок и покупатели сделают свой выбор, и определят победителя, голосуя гривной, рублем или долларом. Но это в рамках рыночной модели. А на территории другой парадигмы, всё иначе. Там одна лишь мысль о конкуренции, и особенно о конкуренции на рынке труда, глубоко возмущает постсоветского человека. Он совершенно искренне хотел бы пользоваться плодами конкуренции, например среди производителей, но сам, лично, не желает принимать в ней участия. Одна мысль о том, что он сам может оказаться в конкурентной среде, приводит его в неописуемый ужас. Странно, ведь постсоветский человек не понаслышке знает, что такое отсутствие конкуренции и власть государственной монополии. Кто хоть раз в жизни стоял в очереди за дефицитным товаром, пару – тройку часов, никогда не забудет всех прелестей монопольной системы распределения.