Командир навалился на пульт и перед самым носом кометы свернул с дороги, но в последний момент та изловчилась и огрела звездолет колючим хвостом по корпусу. Совершив этот коварный поступок, комета скрылась среди звезд.
– Беда, командир! Сдают механизмы, – доложил Кузьма, поливая их из масленки.
И механизмы, будто бы стараясь поддержать авторитет Кузьмы, заглохли, звездолет повис в пустоте.
– Так, так… – протянул командир. Не поведя и бровью, он нахлобучил свой гермошлем и, кивнув механику, пошел в космос. Кузьма понял, что хотел сказать великий астронавт, вытащил из своего верного узелка молоток и отвертку и последовал за командиром.
– Виноват, загляделся. Все размышлял о бедном товарище. Как он, мол, там, на планете Алоя? – засокрушался Егор, топчась по пустоте и заглядывая виновато командиру в лицо.
– Что уж, – сказал астронавт, – так или иначе, но что-то все равно должно было произойти. Пора бы давно случиться какой-нибудь неприятности, – добавил он и полез под звездолет.
Рядышком с ним разлегся Кузьма, и они занялись ремонтом. А Саня забегал у них на посылках: то проводок поднесет, то гайку. Петенька и Марина тоже не утерпели, вышли наружу.
– Не желаете ли прогуляться по космосу, пока суд да дело? – предложил Марине Егор тоном легкомысленного мотылька, будто бы не он был виновником столкновения.
– А почему бы и нет? – ответила Марина, а сама посмотрела на Петеньку с вызовом.
Егор подхватил ее под руку, и они удалились, точно по проспекту.
«Ну и пусть она прогуливается с Егором. – почему-то подумал Петенька с грустью. – А я пойду поищу Совершенную. Авось она где-нибудь в здешних местах». И, вооружившись сачком, он поплыл по космосу.
В космосе стоял полумрак, который то и дело, точно трассирующие пули, пересекали всякие частицы. Петенька вначале передвигался на ощупь. но потом привык и стал различать даже те звезды, что называют белыми карликами. Он огибал каменные глыбы, дрейфующие в пространстве, и один раз попал в сильный поток радиоволн. Исполнялся концерт для фортепьяно с оркестром Чайковского. И до того темпераментно, что Петеньку сразу подхватило, завертело, понесло к той неизвестной планете, куда транслировалась передача. Петенька вначале отдался во власть радиоволн и поплыл, наслаждаясь музыкой, но потом, спохватившись, забарахтался, заколотил ластами и еле выбрался из музыкальной стремнины.
Он прислонился к подвернувшемуся по дороге астероиду и немножко отдохнул. Потом интуиция талантливого ученого подсказала ему, что этот астероид связан с чем-то таинственным. Он поплыл вдоль его кромки и, обнаружив отверстие, ведущее в грот, осторожно засунул в него голову. В гроте было черным-черно, загадочно тихо и, как ни странно, пахло ванилью. В Петеньке заговорила жажда познания: не долго раздумывая, он забрался в грот и поплыл вдоль стены, прощупывая ее гладкую, почти полированную поверхность и, точно доктор, прижимаясь к ней ухом. Его чуткий слух уловил глухие шумы, будто за стеной находилось машинное отделение.
«Любопытно, что бы это могло быть?» – спросил себя Петенька глубокомысленно.
В темноте что-то зашуршало, стукнуло, звякнуло, и Петеньке показалось, будто кто-то сдавленно прошипел:
– Я говорил, закройте…
– Тсс… – прервали его.
– Да тсс же, – добавил третий голос. «Заблудившаяся радиоволна. Отрывок из передачи. Надо бы ей помочь выбраться отсюда. Где-то, небось, ее ждут радиослушатели, им, может быть, не все понятно без этого куска», – подумал Петенька и поплыл, загребая руками.
Это породило невидимое движение в гроте, точно он спугнул впотьмах стаю летучих мышей. Кто-то шмыгнул у него прямо из-под ног. Пожалуй, он даже наступил на что-то мягкое. Во всяком случае, этот кто-то будто бы простонал:
– О, черт! Отдавили мозоль!
«По-моему, тут что-то есть, еще не известное науке», – обрадовался Петенька и потер руки.
Он обшарил грот и очутился у выхода. В отверстии сияли звезды. Петенька уже собрался было выйти в космос, но до его затуманенного мыслями сознания долетел голос Егора:
– Марина, будьте моей женой. Так и быть, я» позволю вам бросить институт и даже совсем не работать. У меня еще кое-что осталось от добы… извините, сбережений. Можете лениться сколько угодно душе! И бить баклуши! И еще я буду покупать вам каждый месяц новые туфли, – горячо говорил Егор; он висел в космосе в такой позе, будто стоял на одном колене перед Мариной.
«Кажется, я веду себя неприлично! Будто бы подслушиваю», – сказал себе Петенька, отпрянув в грот.