— Макс! А кому ты… поверишь? — отчаянно выкрикиваю, наблюдая как человек, которого я к несчастью, полюбила всем свои хрупким сердцем и всей своей светлой душой — обнимает другую, пропуская мои оправдания мимо органов слуха.
— Элена! Элена! Элли! — пытается вернуть потаскуху в чувства, но та никак не реагирует.
Отличная блин актриса! По которой, самый большой в мире ''Оскар'' тоскует!
— Максим! Да она претворяется! Неужели не видишь??
— Прекрати, Маша! Лучше скорую вызови! — холодный рык в мою сторону, воздействует на моё тело словно мощный ножевой удар, попадающий точно в сердце.
— Знаешь, что! Ты полный придурок! С меня хватит! Я ухожу! Долг отработан!
Его последняя фраза оказалась решающей.
Сорвавшись с места, сражаясь с надвигающимся слёзным потоком, я быстро побежала в дом, чтобы собрать вещи. Но у порога, всё же, на пару секунд остановилась ожидая, что меня окликнут.
Этого не произошло.
Высоцкий был очень занят. В его руках появился мобильный. А через секунду — он диктовал адрес для скорой помощи.
Мда. Кода врачи приедут, надеюсь Элену заберут не в больницу, а в психушку. Но честно… Мне как то пофиг!
Зачем волноваться за того, кому ты ни капельки не важна.
Что ж, Максим. Ты сделал свой выбор.
Надеюсь, Элена тебя осчастливит.
ЭПИЛОГ
''Доставщик пиццы''
До Нового года оставалось всего несколько часов. А я… впервые в жизни отмечаю этот чудесный семейный праздник в полном одиночестве.
В буквальном смысле! Так как, в моей новой съёмной халупке на окраине Москвы, даже телека не имеется.
Позорище.
Я по-прежнему, такая же неудачница!
Не знаю, чего ожидала от сегодняшнего вечера, раз надела самое лучшее платье из личного гардероба, красиво уложила волосы, накрасилась. Только для кого? Наверно для себя ничтожной. Чтобы хоть как-нибудь, настроенице приподнять.
Наблюдая за пушистыми, снежными перьинками, кружащимися в обворожительном вальсе, я неподвижно стояла у окна, прижавшись лбом к холодному, слегка запотевшему стеклу, с бокалом дешёвого шампанского, вспоминая минувшее лето.
Максим… Каждый день, каждую свободную минуту, продолжаю грезить этим придурком! Интересно, понял ли он наконец, кто такая Элена? Нашёл ли счастье? Вспоминает ли обо мне, хоть иногда?
Загадка века…
Жаль, что наши отношения так и не сложились. Не понимаю лишь одного. Почему тогда Высоцкий волновался? Зачем несколько раз спасал? Зачем… целовал?
Неужели, просто играл?
Неужели, ни капельки не любил??
Раз так легко отпустил?
Чёрт!
Как же больно вспоминать.
Лучше не думать, не думать, забыть!
Забыть всё, что между нами было, как жуткий сон. Иначе, моё сердце не выдержит.
Даже в аэропорту, я надеялась, что он остановит меня. Но простояв у терминала до самой последней минуты… поняла — бесполезное это дело.
Кстати, у меня-таки появился телефон. Зарема прислала. Паршивка, наконец, соизволила извиниться, а в качестве извинений — мобилу подогнала. Через курьера, разумеется, так как сама побоялась на глаза объявляться. Собственное исчезновение и исчезновение шаурмячной, объяснила неожиданным появлением братца. А когда, я ей сообщила, что убегаю от разъярённого пострадавшего спортсмена — то они мигом лавочку свою подпольную свернули. Честно, подставщица думала, якобы из-за моей чарующей внешности я сумею выкрутиться, но она и представить себе не могла в какое болотце её горе-напарницу затянуло.
Тяжело вздохнув, я всё же улыбнулась. Так как вспомнила невероятно позитивные моменты летнего приключения. Поэтому, в эту волшебную ночь, решила навсегда отпустить все свои обиды в далёкое прошлое и навсегда забыть о боли, переживаниях, грусти, страданиях. Чтобы не усложнять жизнь, решила двигаться только вперёд, забывая о прошлых невзгодах.
Так как я верю в чудеса! И с нетерпением надеюсь на лучшее.
Опустошив бокал до самой последней капельки, внезапно, услышала настойчивый стук со стороны входной двери.
— Вот те на! Соседи, что ли, поздравить соизволили??
Поправляю прическу, разглаживаю вымышленные складки на вязанном красном платье и направляюсь в прихожую.
— Кто? — спрашиваю, поглядывая в глазок, замечая какого-то неизвестного молодого парня в кепке и непонятной рабочей униформе. На всякий случай добавляю, — Орифлейм, многоразовая туалетная бумага, самополивающиеся цветочные горшки и прочий хлам, не интересует!
Прикладываю ухо к замочной скважине, ожидая ответа.