— Хорошо, — он сделал глубокий вдох, явно для того, чтобы начать заготовленную красивую речь, — когда я уехал летом то я уже знал, что буду делать. Мне необходимо было немного времени. Теперь я официально могу управлять мотоциклом и перевозить пассажиров. Я учился, зубрил и практиковался. Договорился с отцом, что он поможет мне с оплатой…
Я подняла брови, меня удивил тот факт, что Митя просил помощи у отца; со своим-то характером Салага, старался во всем быть самостоятельным, независимым; принимая все удары судьбы на свои плечи.
— Я все лето работал только чтобы все задуманное получилось, — он сделал шаг ко мне. — Я понимаю. Ты злишься. Но я писал тебе, думал, что ты можешь раньше получить свой телефон. Я все рассказывал, — еще на шаг ближе, — я делился с тобой каждым успехом. Я писал тебе кого встретил за лето и как скучал, — позволила ему обнять меня. — Я так скучал, как ребенок дни считал…
Я отстранилась.
— Все хватит. Спасибо, что навестил.
А вот и настроение стервы проснулось, оно с ноги вышибло эту дверь, разнося мою душу в щепки. Волной оставляя шрамы. Я не уклонялась. Наоборот, гордо, по-детски подняла голову и произнесла:
— Ты знаешь где выход, — без эмоций выдала, как тот самый ушат воды, в упор, не раздумывая.
— Проведем следующие каникулы вместе, как раньше? Помнишь? Фильмы. Компьютерные игры. Я даже позволю тебе пару раз выиграть, — он говорил так будто этих двух ужасных месяцев ожидания не было.
Мы стали старше, а значит умнее? Нет. Весь рассудок ушел в юношеский максимализм.
— Поживем увидим, — снова холод, для него, как очередная пощечина.
— Мить! — появилась мама, — останешься на ужин?
— Спасибо, — смотря на меня и реакцию — ждал. И я ждала ответ смотря прямо в его глаза, — останусь в следующий раз. А он будет очень скоро, — уверенно пообещал он и я выдохнула.
Митя быстро ушел прочь, за ворота.
Кажется, это был вдох, который я сделала за долгое время, легкие горели, а по щекам покатились слезы. Я вышла к нему и наблюдала, как он собирается снова покинуть меня. И я это ему позволила, даже больше, прогоняла. Митя сел на свой новенький черный Кавасаки[1]. Надел шлем, проверил застежку. Этот скромный парень подмигнул мне и выкрикнул:
— Скучай по мне, Данька! — друг опустил визор и со всей мощи отправился дальше по улице на шоссе к выезду из города, оставляя только столбы пыли и след от протектора, что с первыми холодами испарились, как мираж.
______
[1] Kawasaki — известный японский производитель мотоциклов.
6
Бездна!
Так я думала, смотря на шестиэтажное здание в форме буквы «п». Бездна, которая подобно темноте тебя затягивает и будто больше никогда тебя не отпустит.
Всего-то одиннадцать лет тотального подчинения и зубрежки. Каждый день все напоминают, что эта часть жизни самая легкая. Черт с два! Это самая сложная часть. Дни тянутся месяцами, месяцы переходят в года и нет ничего в массе своей, что могло бы радовать. Уроки, зубрежка, консультации, репетиции… люди! Много людей. Толпы, лениво бродящие по коридорам, масса, что заполняет эти персикового цвета коридоры, узкие до нельзя.
«Завтра все изменится!», — уверяла я себя, замерев перед входом в школу.
Сейчас первоши счастливые по уши, еще не знают, что следующие годы решающие, где нужно будет уметь хитрить, а возможно врать; делать домашку за пять минут до звонка на урок, опасаться жвачек на стуле, может рисунка мелом где угодно, что более вероятно; водяных бомбочек или листка на спине со словами: «пни меня», а главное адаптироваться в толпе таких же как ты, и попробовать выжить в этой кирпичной коридорного типа саванне.
Я замерла перед входом.
Не могу войти; знание то, что это мой последний (одиннадцатый, слава всем богам мира!) год в школе, не дает успокоения. Я подумала о Мите. Раньше мы никогда не ссорились, такое случилось впервые, что не могло не бросить меня в замешательство. В ступор, что парализовал и не позволил наступить на горло на свой характер.
Он каждый день слал мне сообщения и делился всем, а я игнорировала его поздравления и успехи. Год! Злость и обида не позволяли мне ответить ему. Целый год.
Собирая всю смелость, глубоко вдохнув, набрала смс Мите: «С первым учебным днем!». Мои руки затряслись и поледенели. Что он подумает обо мне после того, как я год молчала?
Почти сразу же на экране появилось личико «брата», он так широко улыбался на фото, а глаза слезились от счастья, что заставили меня улыбнутся ему в ответ. Тогда был аномально теплый день, мы валялись на песочке, нежились на солнце играя в «города». Я сделала эту фотографию. Спонтанно. И не прогадала.