— Справляешься? — за спиной раздался спокойный, даже расслабленный голос Мити.
— Сомневаешься?
— Твоя рука…
— Звонил твой отец, — с таким заявлением вошла тетя Лена, указывая на меня, и не позволив договорить Мите.
— И? — спросил друг, поняв, что я замерла, ожидая приговора.
— Наиль ему все рассказал, что это вы его нашли и привезли.
— Это же хорошо… разве, нет?
— Мне велено вернуть тебя домой.
Вот и каникулы с увеселениями закончились. А мы только разогрелись.
— Она только приехала, — возмутился Митя.
— Я не могу ставить условия, Матвей. Дана их ребенок. Они за нее волнуются.
— Она со мной… я не обижу, — и друг замолчал, быстро переводя взгляд с тети Лены на меня.
Все же он считает, что обидел меня?
— Мы ничего плохого не сделали, — вступилась я, смотря на «брата».
— Мы знаем, милая, — тетя Лена обняла меня крепко-крепко от чего мои ушибы дали о себе знать — я поморщилась.
— Мы можем ее вернуть хотя бы завтра? — почти молил Митя.
— Думаю да, — тетя Лена поникла, — мне пора на дежурство, — она еще раз обняла меня, прощаясь, зная, что завтра утром Митя вернет меня домой. — Все будет хорошо.
— Спасибо за гостеприимство, — вежливо отозвалась я.
— Ты еще один мой ребенок.
Ее слова кольнули в самое сердце. Тетя Лена испарилась, плотно закрывая за собой дверь, оставляя нас вдвоем, в тяжелой тишине; никто из нас не решился поднять глаза на другого. Страх сковал, заставляя молчать.
Я замерла с пальто в руках, не моргала, думая о том, как избежать ужасной неловкости, между нами. Митя сожалел о своем поступке?
— Ужастик в час ночи? — Митя медленно произнес слова, будто сомневался каждую секунду, стоит ли вообще спрашивать.
— Что…кхм… будем смотреть? — продолжая пристально оглядывать пальто, оценивая, как быстро оно высохнет.
«Как раз к утру!».
— Может ты чего хочешь… посмотреть?
«Хочу, чтобы ты не смотрел на меня своими щенячьими глазами».
Мне будто с каждой минутой становилось трудно держаться на ногах.
— Доверюсь твоему выбору, — ответила, показывая наигранную улыбку.
Я даже не знаю, какой фильм включил на наш последний вечер каникул Митя; мою голову атаковали мысли, целый букет снарядов; они не давали мне покоя, бомбардируя, вызывая головную боль.
— Можем поговорить, если хочешь, — вдруг выдал Митя, спокойно, будто он уже принял тот факт, что палач вознес над ним топор и отступать было некуда. Он смотрел сквозь монитор ноутбука, сквозь фильм, пребывая в своих мыслях.
— О чем?
— Не знаю. Может о том, что тебя волнует… видела бы ты свое лицо, Дана, — чуть шутливо добавил друг.
— Почему ты зовешь меня «Даной»? — возразила я, резко поворачиваясь к Мити лицом.
— Почему я зову тебя, твоим же именем? — иронично уточнил Митя, вздёргивая бровь. Я слышала его голос, чувствовала боль; он точно понял, о чем я, что имела ввиду, но друг профессионально сыграл безразличие.
— Сейчас ты зовешь меня «Дана», хотя я всегда была «Данька», а не Дана. Это из-за того, что я не …
— Забудь, — повышая голос, Митя не позволили мне закончить предложение. — Это прошло.
— Ты теперь меня ненавидишь?
«Брат» потер глаза пальцами, закрывая свое лицо ладонью, я могу только предполагать: он смеялся надо мной или был озлоблен. Теперь я точно была уверена, что волную его по-взрослому; бабочки в животе сопровождаются желанием, но как он реагирует на отказ, — не знала.
Меня пугало неведение.
— Ты мог отправить меня сегодня домой, и избавиться от компании на вечер. Тебе необязательно было терпеть меня…я все понимаю…
— Понимаешь? — уточнил Митя, убирая руку от лица: красные печальные глаза, хмурые брови и губы-полосочки, что не позволяли лицу исказиться и принять пугающий вид.
— Да, — неуверенно ответила я.
— Если я буду бороться за тебя, ты тоже поймешь?
Я почувствовала, как мои руки поледенели, а воздух из легких со всей мочи рвался наружу.
— Что? — не отступал Митя. — Нельзя?
— Ты меня пугаешь…
Его лицо в мгновение расслабилось, и Митя перевел взгляд на монитор, где разворачивалась драка с топором и криками.
— Я никогда тебя не обижу, — мягко заверил «брат»; он улыбнулся, так ярко, я заметила эти лучики у уголков глаз, насыщенные болью и любовью.
Я не замечала или не хотела замечать? Я все видела! И ничего не сделала, не обрубила эту связь, что с каждым годом скрепляла нас все сильнее; не дала ему шанс…Нет! Митя мой друг, товарищ и брат… когда это произошло?