Скорее всего, идея создания фирмы, которая могла бы оказывать помощь людям желающим умереть, у меня родилась еще в раннем детстве. Мы жили в обычном небольшом городке штата Иллинойс. Мне было всего девять лет, когда врачи поставили моей матери смертельный диагноз. Она тяжело болела, но судьба очень длительное время не обращала внимания на ее мольбы о смерти, безжалостно наполняя тело невыносимой болью. А когда она все-таки умерла, то я скорее больше радовался окончанию ее мучений, нежели грустил в мыслях о том, что ее больше не будет с нами рядом. Эта горькая картина навсегда осталась в одном из самых часто вспоминаемых участков моей памяти, что не дает покоя, по сей день.
После окончания университета я устроился работать психологом в клинику для душевно больных, а позже параллельно с основной работой я начал заниматься оказанием частных услуг. В первое время работы мне приходилось сталкиваться лишь с клиентами, которые страдали обычными расстройствами психики на основе различных стандартных бытовых причин. Затем мне приходилось встречаться с людьми, которые окончательно разочаровывались в жизни и в собственном существовании. Некоторым из них мне удавалось помочь. Впоследствии они продолжали жить, находить для себя смысл и цель, к которой нужно идти. Начинали замечать и радоваться вещам, которые ранее для них были закрыты словно кульминационный момент в ходе загадочного фокуса за черным полотном. Но все чаще в моей практике стали появляться случаи, когда человек приходил и буквально не хотел идти на какой либо компромисс с решением о продолжении жизни. В итоге после пяти лет работы психологом я сначала прошел череду разочарований относительно своего профессионализма, а затем пришел к мысли, что к этой проблеме нужно подойти с другой стороны. Если человеку невозможно помочь продолжать жить, то тогда нужно помочь ему умереть. Другими словами, я пришел к выводу, что раз уж человек все равно пойдет на самоубийство, то хотя бы нужно помочь ему сделать это наиболее достойным, профессиональным и качественным образом.
Глава
IV
К моему удивлению встреча с представителями органов регистрации прошла довольно спокойно и положительно в мою сторону. Я не являлся человеком слабого характера, который по всяким мелочам впадает в панику, но перед шагом, который стоило сделать впервые мое тело все – таки прошибла легкая, несколько даже приятная дрожь. Я прекрасно понимал, что до меня никто не занимался такого рода деятельностью, по крайней мере, официально. Поэтому пытался наиболее тщательно еще раз прокрутить в собственной голове все мысли, аргументы и доводы, а также все возможные ответы на вопросы которые могут быть заданы.
По привычке я пришел на встречу заранее, но девушка секретарь, выражение лица которой было такое, будто она выполняет здесь какую-то государственно важную военную задачу, пригласила меня войти в офис лишь в ровно назначенное время. Не спеша я вошел в комнату, где меня уже ждали четыре человека в темных костюмах, которые выглядели довольно обычно, не сверкая блеском своей цены. Хоть я и не сильно разбирался в новинках моды и выпускаемой одежды, но это определить было довольно просто. По голосу, что приветствовал меня, я узнал Джона Робинса, человека который назначил мне эту встречу по телефону. Остальные же члены предстоящего разговора лишь слегка качнули головой вниз, также приветствуя меня таким образом. Сначала Джон представился сам, а затем представил мне и остальных членов комиссии. Это был Джим Норис человек, сидящий в кресле справа от Джона Робинса и сидящие слева от него Крис Смит, а также Скот Транш – мужчина, который был заметно более крупного телосложения, чем остальные. Все эти ребята выглядели сосредоточенно, но в них не наблюдалась напряженность, а лишь некоторая заинтересованность, которую легко удалось заметить.
Разговор длился около часа, но вопреки моим ожиданиям это было достаточно не долго. Сначала они предоставили слово мне, чтобы я мог в подробностях изложить всю суть своей идеи и намерений. Затем постепенно также начали включаться в процесс моего рассказа, задавая четко сформулированные и конкретные вопросы. Джон Робинс практически сразу развеял мои догадки о том, что разговор пойдет по направлению, в котором меня бы поджидали очень коварные и возможно даже осуждающие фразы и вопросы. Напротив, эти люди как будто заранее знали все, что я скажу и как опишу свой план, и мне сразу же стало понятно, что они в меру положительно относятся к моей идее, как будто придумывали ее вместе со мной. В итоге они лишь слегка внесли в мой план некоторые поправки, а также плавно провели некую ограничивающую черту по всему его периметру. Меня даже немного удивило то, с каким спокойствием эти люди могли вести речь о процедуре отправки человека на тот свет. Относясь к возможной смерти потенциального клиента как хороший бизнесмен, к удачно заключенной сделке или прибыльной продаже товара. Но в их словах не чувствовалось бесчеловечного холода или абсолютного безразличия. Потому как они особенно заинтересовались и настояли на пункте об обязательной помощи клиенту отказаться от цели прихода в мою фирму и инструкциям по ее проведению. Мне нравилась их позиция, тем более что я не ожидал такого поворота событий, заранее сомневаясь, что они вообще дослушают мою речь до конца. В конце нашей беседы у меня также возникло ощущение, будто сценарий фильма, где стремительно развивается моя идея, а впоследствии фирма, уже был написан, и меня рассматривали лишь как нужного актера, подходящего на главную роль. К выходу из офиса меня проводил только Джон Робинс со словами о том, что мне позвонят, как только моя лицензия будет готова. Я поблагодарил его за уделенное мне время, и мы попрощались.