– Нет, этого я вам сказать не могу. Да и никто из слуг в этом доме на скажет, потому что такие вещи с нами не обсуждались. Но знаете, мистер Джонсон, Мэри – это молоденькая служанка, которая постоянно вертелась у миссис Дайсон – рассказывала, будто та узнала о каком-то удивительном продавце снов, творившем настоящие чудеса. А знаете, от кого миссис Дайсон узнала о нем?
– Н-не имею представления. – честно сознался Джонсон, которому эта игра в заговорщиков и туповатого детектива уже начала надоедать.
– От секретарши господина мэра!.. – эти слова снова были сказаны шепотом на самое ухо детективу. – Она знает все людей Бигтауна, которые могут доставить удовольствие, и она дружит со всеми, кто имеет хоть какой-то вес. Поэтому-то она и стала люб… Ой, секретаршей нашего глубокоуважаемого мэра!
– А эта Мэри не говорила, как зовут того продавца?
– Нет. Вот имени она не узнала, миссис Дайсон не говорила об этом. Но Мэри помнит, что она упоминала о каком-то мистере… мистере Ивансе или Эвансе, который сам лично знает того самого продавца снов.
Вот это уже интересно. Главное, чтобы юная Мэри не ошиблась и не приняла сплетни за чистую монету, как это нередко бывает среди молодых и неопытных особ, крутящихся в высшем свете. Но этого не узнаешь, пока не проверишь, так что у Джонсона был один путь – к секретарше мэра.
Наконец, горничная принесла пленку со сном – Джонсон сразу узнал ее по размерам и форме бобины. К сожалению, горничная не додумалась прихватить черный пакет, а детектив посчитал излишним спрашивать о нем. Да и нужды в этом особой не было – легкий запах духов, сохранившийся на бобине, красноречиво говорил, что пакет лежал где-то рядом.
Через полчаса Джонсон, еще немного поболтав с милыми женщинами, и изрядно напившись чаю, покинул гостеприимный дом Дайсонов. На улице уже вовсю чувствовалось дыхание надвигающейся осени. Тяжелые облака, казалось, готовы были раздавить землю, а злой ветер бил в лицо, в какую сторону не иди. Но Джонсон не обращал внимания на эти погодные неприятности, и уже скоро был в лаборатории Тима, который не очень-то обрадовался желанию друга провести новый эксперимент с чужим сном.
16
… – Ты с ума сошел?! Тебя тот сон чуть не убил, а ты хочешь новый смотреть?
– Да, собрался, и буду.
– Но зачем?
– Надо.
Тим озабоченно смотрел на Джонсона, понимая, что этого человека невозможно отговорить делать то, что он уже давно решил делать.
– Ладно, дело твое, смотри. Но учти – я, в случае чего, тебе помогать не буду! Даже нашатыря не подам, сам выбирайся, как хочешь. Помрешь – мне проще, больше не надо будет смотреть, как ты мучаешься.
Серьезность намерений Тима не вызывала сомнений, но это нисколько не смущало Джонсона.
– Так и быть. Но тогда тебе самому придется избавляться от тела. Или объясняться полиции, откуда у тебя взялся такой странный труп.
Шутка не вызвала ожидаемого отклика, но немного разрядила обстановку. Джонсон, тем временем, уже разместился в кресле сомнопроектора и ждал, пока Тим начнет колдовать над своей техникой. Наконец, все было готово, послышались знакомые щелчки выключателей, и под легкое гудение трансформаторов детектив провалился в черную бездну сна.
… Глаза застилает серый туман, насквозь пропитанный соленым запахом моря. Ровный шум постепенно распался на кучу размазанных звуков, которые постепенно сформировались в разговоры матросов, плеск волн о борта яхты, крики чаек и непередаваемый шум моря. Ровная деревянная палуба роскошной яхты мерно покачивалась, но это не вызывало никакого дискомфорта, хождение под парусом – страсть, которой он предавался с самого детства.
– Дорогой! Дорогой! Иди к нам!
Это голос его молодой жены. Красивая, стройная, сексуальная, ее тело едва прикрыто купальником. Эротизм, но без пошлости. Все так, как он любит. И спокойное море, по которому мерно идет белоснежная яхта. Его яхта с его женой на борту. Жаль, что эта яхта не настолько большая, чтобы незаметно спрятать здесь пару симпатичных барышень, о которых не следует знать жене и вездесущим журналистам. Да это и не так важно, круиз продлится всего пару дней.
– Извини, дорогая, развлекайтесь без меня! У меня еще есть кое-какие дела!
У него действительно есть дела, которые он не успел сделать на берегу. Нужно написать несколько писем, просмотреть кипу документов, отправить пару радиограмм. Хорошо, что он не пожалел денег, и оснастил эту современную яхту радиостанцией.
Спектакль перед подчиненными был сыгран, можно уходить. Как некстати этот матрос драит палубу, здесь она еще не успела высохнуть и… Что это? Мыло? Капитан приказал драить палубу с мылом? Что за чушь и расточительство?!