Под добрые напутствия односельчан, которые махали платочками и кричали им вслед разные пожелания вроде «Счастливого пути!» и «Возвращайтесь поскорее!», Гудвин и Гектор вышли из деревни и направились вверх по склону Грэмпс Хилла.
В этот день путешественники не заметили ни одного тролля. Может быть, по той причине, что вышли в путь при дневном свете, может быть, потому, что с Гудвином был Гектор, а может быть, и потому, что предстоящему путешествию суждено было оказаться гораздо более значительным по своим последствиям, чем они могли предполагать.
Поднявшись на вершину холма, Гудвин в последний раз взглянул оттуда на родную деревню. Он не знал, сумеет ли когда-нибудь отыскать чужеземного колдуна, и потому совершенно не представлял себе, сколько пройдёт времени, прежде чем он сможет вернуться назад.
— Видишь вон там соломенную крышу? — обратился он к Гектору. — Это крыша нашего с тобой трактира. Никто не знает, когда нам доведётся увидеть её вновь. Быть может, путешествие заведёт нас далеко-далеко отсюда, быть может, даже в заморские страны, где всё будет иначе, не так, как у нас.
Гектора это, по-видимому, не очень огорчило. Пока он был с Гудвином, которого любил больше всех на свете, все для него было хорошо.
— Однако пора двигаться! — сказал Гудвин, бросив последний взгляд на деревню. — Так мы никогда не найдём волшебника, если простоим тут до темноты.
И вот они побрели по дороге, которая пролегала по гребню холмов. Они направились на запад, потому что во всех старинных английских легендах говорится, что волшебники приходят из пустынных краёв, которые расположены далеко на западе. По слухам, в западных селениях можно было встретить много всякого чародейства и волшебства, поэтому Гудвин решил, что там он скорее всего встретит человека, который что-нибудь знает про чужеземного волшебника. Гудвин и Гектор бодро шагали вперёд, день уже клонился к вечеру, и до захода солнца оставались считаные часы. Гудвин хотел в первый же день сделать большой переход. Как он любил говорить, «в любом деле доброе начало — это половина успеха», хотя скоро он понял, что его первый дневной переход был лишь маленькой-маленькой частью всего путешествия.
Когда начало смеркаться, наши путники спустились в низину в маленький городок Бишопстоун. У Гудвина была с собой куча денег, так что он заказал себе в трактире хороший обед, а для Гектора мясную косточку. Подкрепившись, он угостил нескольких местных жителей кружкой пива. Часть из них хорошо знала Гудвина, ведь пока что он ещё недалеко отошёл от родной деревни. Они знали, что Гудвин и сам держит трактир, и потому удивились, отчего он вздумал отправиться в путешествие, вместо того чтобы заниматься своим делом. Гудвин не стал им ничего рассказывать про троллей и колдуна, а сказал, что отправился на поиски маленькой фигурки, которую хотел бы приобрести помещик из Комптон Бассета. Сказав так, он не погрешил против истины, потому что, вспомнив про серебряную фигурку, которая была у чужеземного волшебника и которую тот так и унёс собой, когда помещик предпочёл ей семена ив, он подумал, что она имеет какое-то отношение к троллям. Ведь серебряная девушка держала в руке кисточку, очень похожую на ту, которой были украшены хвосты троллей, но тогда даже сам Гудвин ещё не знал, какой важной окажется эта фигурка!
Гудвин начал расспрашивать собравшихся в трактире, не видал ли кто-нибудь таинственного незнакомца в высоком колпаке с полями и загнутым вниз кончиком. В трактире не оказалось никого, кто мог бы вспомнить что-то о человеке, похожем на загадочного волшебника, поэтому Гудвин и Гектор вскоре удалились в свою комнату и легли спать.
На следующее утро Гудвин и Гектор бодро отправились дальше. Стояла чудная, ясная осенняя погода, воздух был ласков и свеж. На этот раз они прошли большое расстояние и вечером вознаградили себя за это, остановившись на ночь в другой гостинице у подножия холмов. Однако и там не нашлось никого, кому было бы что-то известно про чужеземного волшебника.
Так прошло много дней, после чего наконец путники добрались в один прекрасный день до города Глестонбери. Гудвин слышал про Глестонбе-ри много странных историй, в которых большей частью речь шла о колдунах и магии. Если уж тут нельзя будет ничего узнать, тогда непонятно, как быть дальше. В Глестонбери был большой рынок, такого богатого рынка Гудвин никогда в жизни не видывал. Там было множество торговцев, некоторые сидели на земле, подложив себе коврик, другие торговали в лавках с парусиновой крышей. Торговцы предлагали ткани и башмаки, ковры и сумки, украшения и фигурки, а многие торговали и магическими камнями или колдовскими травами — по крайней мере так они сами называли эти вещи. Были там и фокусники, которые показывали всевозможные фокусы. Один умел завязываться узлом, другой — глотать горящие щепки, а третий подражать звукам, которые издают разные животные. Он то хрюкал свиньёй, то в следующий миг начинал блеять, как овца. Как раз когда с ним поравнялись Гудвин и Гектор, он вдруг залаял по-собачьи, но это вышло ему боком, потому что Гектор очень рассердился. Гудвин весело посоветовал фокуснику не лаять по-собачьи при Гекторе.
Весь день Гудвин и Гектор ходили по рынку и разговаривали со всеми подряд. При первой возможности Гудвин спрашивал собеседника, не знает ли он чего-нибудь о чужеземце со странной речью и высоким колпаком на голове. Но за целый день он так никого и не встретил, кто хоть что-нибудь знал бы о таинственном незнакомце.
По всем приметам ожидалась погожая ночь, и Гудвин решил спать под открытым небом на рыночной площади, как спали все торговцы и фокусники. У одного из торговцев он купил толстое одеяло и завернулся в него, чтобы не замёрзнуть. Гектор лёг рядом с ним, навострив уши. Гудвин знал, что может спокойно спать, так как Гектор спал всегда вполглаза и был всё время начеку. Гудвин немного посидел, прислушиваясь к звукам рыночной площади, доносившимся до него в ночном воздухе. Некоторые из фокусников играли на своих инструментах и пели, в вечерней тишине их пение звучало красиво и печально. Другие оставшиеся ночевать под открытым небом разложили костры и жарили на них мясо и хлеб, потом костры догорели, музыка отзвучала и большинство людей устроилось на покой.
Гудвин посидел-посидел и сам не заметил, как заснул. Внезапно он проснулся от глухого рычания Гектора. Гудвин вздрогнул. Когда Гектор рычал, это всегда означало, что происходит что-то необычное. Он сразу открыл глаза. Неподалёку он увидел странного маленького человечка, который стоял и глядел на Гудвина. У него почти не было зубов, а взгляд был таким пронзительным, что, казалось, он прокалывал темноту.
— Тебе что-то надо от меня? — спросил Гудвин. — Время уже позднее, а мой пёс не любит, когда во время сна кто-то подходит ко мне слишком близко.
— Это ты искал Кастанака? — задал вопрос человечек.
Встреча в Глестонбери
Гудвину не слишком понравился плюгавенький человечек, которого он увидел перед собой. У него были колючие глазки и хитрое, подозрительное выражение лица. Гудвин с первого взгляда понял, что плюгавенький пришёл не потому, что просто хотел помочь, поэтому решил, что с ним надо разговаривать осторожно, взвешивая каждое слово.
— Ну, в каком-то смысле, наверное, можно сказать, что я ищу Кастанака, — произнёс Гудвин самым небрежным тоном, каким только мог.
На самом деле он ведь не знал, как зовут чужеземного волшебника, но почему-то ему показалось, что это странное имя в самый раз подходит таинственному незнакомцу. Гудвин поплотнее завернулся в одеяло, чтобы не показывать излишнего интереса, затем продолжил:
— Но что-то я не припомню, чтобы говорил об этом с тобой.
— Новости быстро распространяются на рыночной площади, — ответил коротышка. — Я услышал, что ты ищешь человека в высоком колпаке с загнутым кончиком. По этому описанию, даже не слыша имени, можно понять, что это не кто иной, как Кастанак.
Гудвин ужасно обрадовался, услышав эти слова, но ему не терпелось узнать, что ещё скажет его собеседник. Ведь неведомо для себя коротышка уже рассказал ему кое-что о таинственном чужеземце, чего Гудвин раньше не знал. Теперь ему стало известно, что чужестранец всегда ходит в своей странной шляпе и что зовут его Кастанак.