– Очень приятно познакомиться. Вы можете подняться ко мне, я только сообщу охране на входе…
– Нет, давайте через двадцать минут в кафе, напротив вашего издательства.
– Хорошо. Нет проблем.
Я жду у входа. Ровно через двадцать минут ко мне подходит среднего роста человек. Непримечательная внешность, серая футболка, джинсы. Он протягивает руку и улыбается. Улыбка вроде бы приветливая, но в ней чувствуется холодок.
– Можете звать меня просто Мишель, – говорит он. Мишель намного моложе меня. Ему лет 40-45.
– Вы француз? – удивляюсь я, а про себя думаю: «Дурацкий вопрос. Имя все равно вымышленное».
– Не совсем, – уклончиво отвечает он.
Заглядываю ему в глаза. Проработав много лет в издательстве, я научился хорошо разбираться в людях. Иногда мне достаточно одного такого взгляда, чтобы полностью «раскусить» человека. Но тут совсем другой случай. Зеркалу его души присвоен гриф секретности. «Черт возьми, – ругаюсь про себя. – Ничего действительно интересного я сегодня не узнаю…»
Мы заходим в кафе и занимаем столик. Я заказываю бокал вина, Мишель – апельсиновый сок.
– Скажите, Мишель, – задаю я первый вопрос. – Заячий Остров действительно существует?
– Да, конечно.
– Вы бывали там?
– Да. Много раз. Человек я там не посторонний, – он улыбается.
– Вы работаете на спецслужбу какой-то страны?
– К спецслужбам я отношения не имею, хотя и работаю по заданию правительства. У нас независимая организация, в которой используется научный подход. Руководители детских групп – профессора.
– Как вы попали в эту организацию?
– Я начинал в военной разведке. Около десяти лет назад в одной из операций я получил тяжелое ранение, и на этом моя военная карьера закончилась, – он опять улыбается, а я вспоминаю, что он немного прихрамывал, когда мы шли к столику.
– Прошел реабилитацию, – продолжает Мишель. – Я повидал слишком много страданий за свою жизнь и дал себе слово, что постараюсь всеми доступными мне способами сделать людей счастливее. На основе своего жизненного опыта я понял, что невозможно решить проблему, занимаясь лишь ее симптомами. Излечиться можно, лишь поняв причину болезни. Неожиданно получил очень интересное предложение, которое полностью соответствовало моему мировоззрению.
– Вы женаты, Мишель?
– Да. У меня прекрасная жена и две дочки. Одной десять лет, другой – пятнадцать. Это мои самые истинные, объективные и беспристрастные критики, – на этот раз его улыбка кажется искренней.
– Им нравится то, о чем вы пишете?
– Старшей – да. А младшая говорит, что все это слишком неправдоподобно.
– Почему вы решили написать книгу?
– Дело в том, что мы живем в совершенно новую эпоху. Многие здравомыслящие люди уже давно заметили, что мы не в состоянии сегодня решать глобальные и локальные проблемы старыми методами. Мир движется к глобализации. Отдельно взятый человек зависит от всего остального человечества, и все человечество зависит от каждого человека. Примеры, приведенные в книге, это полностью подтверждают. Природа пытается помочь нам понять новую действительность. Она подает нам знаки, но мы их не замечаем. Мы слишком испорчены. Только дети, новое поколение, способно во всем разобраться и помочь нам – взрослым.
– И все-таки, почему столько таинственности? Что мешает вам прямо указать место действия, имена участников, название организации?
– К сожалению, сегодня лишь немногие разделяют наши революционные взгляды. Некоторые влиятельные лица и структуры активно нам мешают. Мы вынуждены пока не афишировать наших героев.
Все, что нам требуется, – это поддержка. Если наши идеи найдут отклик у широкого круга читателей, мы, естественно, раскроем карты.
– Я обратил внимание, что вы используете имена известных писателей и персонажей книг для своих героев. Министр Теккерей, генерал Кэрролл, Том, Гек… С чем это связано?
– Я родился в семье двух филологов. Для кого-то это счастье, а для кого-то трагедия, – Мишель смеется и закуривает.
– Вам не мешает? – спрашивает он меня.
– Нет.
– Травма детства. Теперь вот мщу подрастающему поколению. Если они сами ничего не читают, то пусть хотя бы имена писателей и героев книг будут у них на слуху. Это мой вклад в мировую художественную литературу, – Мишель улыбнулся.