5. Разрушайте веру людей в их естественных руководителей, подвергая их оскорблениям, осмеянию и диффамации.
6. Всегда заверяйте о своей приверженности к «истин ной демократии», но захватите власть как только можно быстро и как только можно беспощадно.
7. Поощряя правительственные расходы, разрушайте его платежеспособность, сейте страх инфляции, подъема цен и общее недовольство.
8. Организуйте забастовки в жизненно важных отраслях промышленности; поощряйте гражданские беспорядки и требуйте мягкого и благожелательного отношения со стороны правительства к этим беспорядкам.
9. Особыми аргументами добейтесь слома добродетелей старой морали: честности, трезвости, воздержания, доверия к обязательствам, моральной устойчивости.
10. Требуйте регистрации оружия на каком-нибудь основании для последующей конфискации его и превращения населения в беззащитное».
Согласитесь, читается ничуть не хуже «Плана Даллеса»! И точно так же, как некоторые русские патриоты, уверены, что «План» действует, — есть озабоченные американцы, которые твердо знают: хотя СССР и распался — «Правила революции» (особенно в части инфляции и секса) действуют и очень скоро приведут США к краху.
Сталинская стратегия преображения России из преимущественно аграрной страны в сильную индустриальную державу осуществлялась на глазах у изумленного мира. СССР становился субъектом мировой политики, что осознали на Западе трезвые умы накануне Второй мировой войны. Они отлично понимали, сколь велика в этом роль Сталина. Общеизвестна ее оценка, данная У. Черчиллем: «Он принял Россию с сохой, а оставил оснащенной атомным оружием». Это было сказано в 1959 году, в декабре, когда Сталину исполнилось бы восемьдесят лет.
Премьер-министр Великобритании никогда не произносил этих слов. Похожая фраза — «Он получил Россию, пашущую деревянными плугами, и оставляет ее оснащенной атомными реакторами»встречается в статье, которую опубликовал после смерти Сталина в британской газете «Манчестер гардиан» за 6 марта 1953 года историк Исаак Дойчер, затем повторивший ее в книге «Россия после Сталина» и в статье о Сталине в «Энциклопедии Британника». Черчиллю ее приписали члены творческого коллектива, стоящего за сталинистской статьей «Не могу поступиться принципами», опубликованной 13 марта 1988 года в газете «Советская Россия» за подписью преподавателя химии Ленинградского технологического института Нины Андреевой. Понятно, для чего они это сделали: одно дело, когда Сталина хвалит один из крупнейших британских политиков XX века, и другое дело — известный только специалистам еврей-троцкист! Но вранье продержалось недолго. Уже 5 апреля 1988 года в напечатанной и главном органе КПСС — газете «Правда» статье «Принципы перестройки: революционность мышления и действий» было подтверждено авторство Дойчера. Однако товарищ Зюганов то ли невнимательно читает газету, ныне принадлежащую возглавляемой им партии, то ли вообще в нее не заглядывает.
Владимир Бортко,
режиссер фильма «Тарас Бульба», депутат Государственной думы от КПРФ
Янкель помог Тарасу Бульбе бесплатно
Моя главная ответственность — Николай Васильевич Гоголь. Вот тут мне важно было не соврать… Надо уметь читать. Я — умею. Я один из лучших читателей, в нашей стране уж точно. А большинство читать не умеет. Что такое для них «Тарас Бульба»? Это где папа убивает сына за то, что тот полюбил полячку. Ерунда, не за это тот убивает. А за то, что Андрий — другой, что он — рефлектирующий интеллигент. Именно этим он отличается от Остапа, который следует примеру своего отца Тараса — цельной натуры, не знающей сомнения в том, как все должно быть и как надо действовать. Андрий дерется не хуже Остапа, он отважен и ловок, но внутренне он Тарасу чужд, потому что склонен размышлять, сравнивать, сомневаться, а подвергать сомнению — это уже измена… Это было принципиально важно — сделать Янкеля абсолютно положительным персонажем. Появляется на экране Дрейден — и никаких вопросов не возникает… Янкель не берет с Тараса денег за помощь и ведет его в город, рискуя не чем-нибудь, а жизнью. Ведь Тарас — вражеский лазутчик, шпион. Что могли сделать за это с Янкелем поляки, которые, кстати сказать, куда большие антисемиты, чем украинцы?
Не знаю, какой частью тела товарищ Бортко читал «Тараса Бульбу», но это были явно не глаза. Потому что у Гоголя Тарас убивает Андрия за конкретное предательство, что сам и говорит.
«Оглянулся Андрий: перед ним Тарас! Затрясся он всем телом и вдруг стал бледен, как школьник, неосторожно задравший своего товарища и получивший за то от него удар линейкою по лбу, вспыхивает, как огонь, бешеный вскакивает с лавки и гонится за испуганным товарищем своим, готовый разорвать его на части, и вдруг наталкивается на входящего в класс учителя: вмиг притихает бешеный порыв и упадает бессильная ярость. Подобно тому, в один ми, пропал, как бы не бывал вовсе, гнев Андрия. И видел он пе ред собою одного только страшного отца.
— Ну, что ж теперь мы будем делать? — сказал Тарас, смотря прямо ему в очи.
Но ничего не мог на то сказать Андрий и стоял, потупивши в землю очи.
— Что, сынку! Помогли тебе твои ляхи?
Андрей был безответен.
— Так продать? продать веру? продать своих? Стой же, слезай с коня!
Покорно, как ребенок, слез он с коня и остановился ни жив ни мертв перед Тарасом.
— Стой и не шевелись! Я тебя породил, я тебя и убью! — сказал Тарас и, отступивши шаг назад, снял с плеча ружье.
Бледен как полотно был Андрий; видно было, как тихи шевелились уста его и как он произносил чье-то имя; но эта не было имя отчизны, или матери, или братьев — это было имя прекрасной полячки. Тарас выстрелил.
Как хлебный колос, подрезанный серпом, как молодой барашек, почуявший под сердцем смертельное железо, повис он головой и повалился на траву, не сказавши ни одного слова.
Остановился сыноубийца и глядел долго на бездыханный труп. Он был и мертвый прекрасен: мужественное лицо его недавно исполненное силы и непобедимого для жен очарованья, все еще выражало чудную красоту; черные брови, как траурный бархат, оттеняли его побледневшие черты.
— Чем бы не казак? — сказал Тарас, — и станом высокий, и чернобровый, и лицо как у дворянина, и рука была крепка в бою! Пропал! пропал бесславно, как подлая собака!
Никаких интеллигентских рефлексий у Андрия нет и в помине. Напротив, это страстная натура, не знающая удержу ни в чем, будь то бой или любовь, и у Гоголя это сказано открытым текстом.
«Андрий весь погрузился в очаровательную музыку пуль и мечей. Он не знал, что такое значит обдумывать, или рассчитывать, или измерять заране свои и чужие силы. Бешеную негу и упоенье он видел в битве: что-то пиршественное Зрелось ему в те минуты, когда разгорится у человека голова, в глазах все мелькает и мешается, летят головы, с гротом падают на землю кони, а он несется, как пьяный, в свисте пуль, в сабельном блеске, и наносит всем удары, и не слышит нанесенных. Не раз дивился отец также и Андрию, видя, как он, понуждаемый одним только запальчивым увлечением, устремлялся на то, на что бы никогда не отважился хладнокровный и разумный, и одним бешеным натиском своим производил такие чудеса, которым не могли не изумиться старые в боях. Дивился старый Тарас и говорил: И это добрый (враг бы не взял его) вояка! не Остап, а добрый, добрый также вояка!
…А что мне отец, товарищи, отчизна? — сказал Андрий, встряхнув быстро головою и выпрямив весь прямой, как надречная осокорь, стан свой. — Так если ж так, так бот что: нет у меня никого! Никого, никого! — повторил он тем же голосом и с тем движеньем руки, с каким упругий, несокрушимый казак выражает решимость на дело, неслыханное и невозможное для другого. — Кто сказал, что моя отчизна Украина? кто дал мне ее в отчизны? Отчизна есть то, чего ищет душа наша, что милее для нее всего. Отчизна моя — ты! Вот моя отчизна! И понесу я отчизну эту в сердце моем, понесу ее, пока станет моего веку, и посмотрю, пусть кто-нибудь из казаков вырвет ее оттуда! и все, что ни есть, продам, отдам, погублю за такую отчизну!»