— Я что-то упустил? — изумился Гремс.
— Нет, сэр.
— Вы упустили тот факт, что вы не экстрасенс, и при этом пытаетесь возглавить команду экстрасенсов. Ничего личного, лейтенант, но если у вас нет способностей, тогда вы обречены не врубаться.
— Я так же не являюсь врачом, маршал, вот почему в каждой команде есть доктор, плюс медтехник в придачу, который сопровождает нас в каждой операции. С тех пор, как мы добавили в свои подразделения психо-практиков, мы спасли больше жизней без ущерба для состоящих в команде людей, чем любое другое подразделение в стране. Я, возможно, и не догоняю, что только что произошло между вами и Каннибалом, но я осознаю, что если вы так же хороши, как он, тогда вы можете помочь нам спасать жизни.
Я не знала, что на это сказать. Он был искренен. Возможно. Он даже был прав, но это не меняло того, что Каннибал поимел меня ментально и всласть покормился моей болью. Разумеется, я тоже покормилась энергией его воспоминания о сексе с женой, и мы оба питались воспоминанием обо мне с Микой. Нашла ли я новый способ кормить ардюр, или же без способностей Каннибала мне никогда не исполнить этот трюк на бис? Я не знала, да и не была уверена, что это имело какое-либо значение.
Каннибал сказал «она устала от убийств». Это было самым худшим оскорблением из всех, потому что он был прав. На моих руках шесть лет кровавых убийств, и я устала. Я до сих пор видела вампиршу с окровавленными руками, умоляющую не убивать её. Я долгое время видела её в кошмарах, просыпаясь в объятиях Мики или Натэниеля, которые успокаивали меня, пока я снова не засыпала, или вставали по очереди вместе со мной выпить бесчисленное количество кружек кофе в ожидании рассвета или момента, когда пора будет идти на работу поднимать зомби, или получать новый ордер на ликвидацию, чтобы, возможно, убить ещё кого-то. Я отталкивала эти мысли в ту часть себя, в которой скрывалось всё остальное несовершенство; неважно, что сделал со мной Каннибал, но это разбередило ту боль, как будто шрам снова начал кровоточить. Я думала, что это осталось в прошлом, но это оказалось не так. Я просто всё это время пыталась этого не замечать.
— Сейчас нам нужно отвезти вас к шерифу Шоу, — прервал Гремс мои раздумья, — Но мы бы хотели отвезти вас в госпиталь, показать наших ребят. Ни наши психо-практики, ни наши врачи так и не смогли выяснить, что с ними. Я доверяю Каннибалу, а он под впечатлением от вас. Не так-то часто его удаётся поразить.
— Я бы очень хотела попасть в госпиталь и взглянуть на них. Если от меня что-нибудь зависит, я приложу все усилия, чтобы помочь.
Он взглянул на меня своими откровенными карими глазами, и в них ощущалась сила. Не метафизическая, но всё равно сила. Сила веры, бескорыстности. Это подразделение спецназа было призванием Гремса, его религией. И он был истинно верующим. Он был одним из тех пугающих людей, чья вера может быть заразной; однажды вы замечаете, что верите в его мечты, цели, как в свои собственные. Последний человек на моём веку, который обладал чем-то подобным, был вампиром. Я считала Малькольма, главу Церкви Вечной Жизни, опасным потому, что он был вампиром в ранге мастера; но, заглянув в искренние карие глаза Гремса, я осознала, что, возможно, дело было не только в вампирских силах Малькольма. Может, дело просто в вере?
Гремс верил, в то, что он делал, безоговорочно. Несмотря на то, что он был старше меня более, чем на 10 лет, я внезапно почувствовала себя старше. Некоторые вещи оставляют след в душе, измеряемый не годами, а пролитой кровью и болью, необходимостью идти на сделки с совестью, чтобы достать плохих парней, пока однажды не заглянешь в зеркало и задумаешься, на какой же ты стороне после этого. Тогда наступает момент, когда полицейский значок больше не означает, что ты хороший парень, а лишь то, что ты один из своих. Я хотела быть хорошим парнем, иначе что я тогда здесь делаю?
Глава 8
Я стояла на коленях перед открытым именным шкафчиком для хранения оружия, пытаясь решить, что из трёх сумок взять с собой. Со мной остались Гремс, Купер и Рокко. Остальные оперативники разошлись, но недалеко. Большинство из них просто отошли к спортивной площадке с тренажёрами для поднятия тяжестей и начали тренироваться. Я сконцентрировалась на своих сумках, отвлекшись от клацанья тренажёров и тех тихих звуков, которые издают люди, когда тренируются. Огромное пространство, казалось, поглощало шум лучше, чем большинство спортзалов, так что звуки были приглушёнными.