Я не знала, что ему на это ответить, потому проигнорировала его слова.
— Когда все это произошло?
— Вчера, нет, позавчера ночью, да. Я немного замешкался; вы теперь не найдете след.
— Я знаю.
— Что, черт возьми, вы сделали этому вампиру, чтобы он начал так вам благоволить?
— Понятия не имею. Возможно, позволила ему сбежать и не стала преследовать его. О черт, Шоу, вы знаете, что в отношении этих безумных кроликов не действует никакая логика.
— Безумные кролики, — повторил он.
— Ладно, серийные убийцы. Живые или мертвые, но они руководствуются только своей личной логикой. Она не понятна нам всем, потому что мы-то не безумные кролики.
Он издал звук, похожий на мой взгляд, на смешок.
— Нет, мы не безумные кролики, пока. Газеты и телевидение кричат о том, что вы прикончили кучу его сподручных.
— Не без посторонней помощи. Со мной был спецназ. И они потеряли своих.
— Я читал статьи, но честно, я думал, что вы всю славу припишете себе и не упомяните полицию.
— Они были со мной. Они рисковали своими жизнями. Некоторые из них погибли. И это было неприятно. Не думаю, что смогла бы о них забыть.
— Ходят слухи, что вы — пресс-потас…шавка, — сказал он, заменив слово, которое собирался использовать, на менее оскорбительное.
Я почти рассмеялась, что было хорошим знаком. Я не совсем в шоке, о да!
— Я не пресс-шавка и не пресс-шлюха, шериф Шоу. Поверьте мне, я итак слишком часто мелькаю в прессе, чем мне хотелось бы.
— Для того, кто не хочет шумихи, вы получаете просто адскую ее порцию.
Я пожала плечами, понимая, что он не увидит этого, и сказала:
— Я связана с несколькими пугающими историями, шериф; это привлекает ко мне журналистов.
— Вы — еще и красивая молодая женщина и встречаетесь с Принцем города.
— Мне поблагодарить вас за комплимент до или после того, как я скажу, что моя личная жизнь не ваше дело?
— Только, если она пересекается с вашей работой.
— Проверьте отчеты, шериф Шоу. Я стала убивать больше вампиров с тех пор, как начала встречаться с Жан-Клодом.
— Я слышал, вы отказались исполнять казни в морге.
— Я потеряла вкус к прокалыванию сердец прикованных цепями и беспомощных приговоренных.
— Они ведь спят или что там они делают, да?
— Не всегда, и поверьте мне, когда вам впервые приходится смотреть в глаза кому-то, кто молит вас о жизни… Скажу только, что даже с практикой, если прокалываешь кому-то сердце — это медленная смерть. Они умоляют и упрашивают до последнего.
— Но они сделали что-то, чтобы заслужить смерть, — возразил он.
— Не всегда; иногда они попадают под закон о трех приводах. Он построен так, что независимо от того, каково преступление, даже если это всего лишь мелкое правонарушение, трёх приводов уже достаточно, чтобы получить на свою задницу ордер на ликвидацию. Я не хочу убивать людей за кражу, совершённую без применения реального физического насилия.
— Но ведь речь идет о больших суммах, правильно?
— Нет, шериф, одна женщина была казнена за кражу менее, чем тысячи долларов. Она была диагностированной клептоманкой прежде, чем стать вампиром; смерть не излечила ее, как она надеялась.
— Кто-то вогнал ей кол в сердце из-за мелкой кражи?
— Так и было, — призналась я.
— Закон не дает специализированным маршалам права отказываться от исполнения своих обязанностей.
— Технически, нет, но я не работаю с кольями. Я перестала их использовать прежде, чем охотников на вампиров сделали маршалами и включили в программу.
— И они вам пошли на встречу.
— Скажем так, у меня налажен контакт с моим шефом. — Договорённость заключался в том, что я не буду давать показания в суде в пользу семьи приговоренной за кражу в магазине женщины, а начальство не будет заставлять меня убивать тех, кто неповинен в чьей-либо смерти. Жизнь за жизнь еще имело смысл. Отнимать жизнь из-за дорогущего костюма не имело никакого смысла. Многие из нас отказались казнить эту женщину. В результате властям пришлось послать в Вашингтон, штат Колумбия, за Джеральдом Меллори, который был одним из первых охотников на вампиров, все еще живой. Он все так же считал, что все вампиры злобные монстры, так что не колебался. Вид Меллори напугал меня. Было в его глазах нечто такое, когда он смотрел на вампира, очень ненормальное.
— Маршал, вы все еще там?
— Простите, шериф, вы заставили меня серьезно задуматься о воровстве в магазинах.
— Это было в новостях, семья предъявляет иск за неправомерную смерть.