— Эй, торговец, а торговец! Давай меняться: ты мне отдай осла, а я тебе — лошадь.
Прикинул торговец и согласился без лишних слов.
Взобрался счастливый Диду на осла, погоняет его хворостиной, ликует от радости: «Обманул простофилю торговца!!»
Вдруг видит: навстречу бедный странник идет, на чжамне[6] играет.
«Сейчас я его обману, — подумал Диду. — Осел только орать умеет, а от нежных звуков чжамны у человека легко на душе становится».
— Эй, странник, а странник! Давай меняться: отдам тебе осла, а ты мне — чжамну.
Сообразил бродячий музыкант, что осел ему в пути не будет помехой, и согласился.
Перекинул Диду чжамну через плечо и пошел дальше. А навстречу — нищий. Идет и песни распевает.
«А у него голос лучше, чем у чжамны, — подумал Диду. — Пусть нищий научит меня петь, а я ему чжамну за это отдам».
Научил нищий Диду петь песню, взял чжамну и пошел прочь. А Диду задрал голову, шагает по дороге и во весь голос надрывается, песню поет. Шел, шел, да оступился, в яму упал. С трудом выбрался из ямы, задрал снова голову, открыл рот… И ни слова из себя выдавить не может: позабыл все.
Так и вернулся Диду домой с пустыми руками.
Торговец Мима и жулик Бяньба
Не было в городе такого человека, который не знал бы торговца Мима. Это был честный человек, всегда готовый услужить людям. Бедняков он не раз выручал из беды, и жители всегда добром платили Мима. Кто товар поможет ему перевезти на своем осле, кто воды принесет домой, кто часуйму для него приготовит.
И только мелкий воришка Бяньба ненавидел Мима. Вы хотите узнать, за что ненавидел он торговца Мима? И на это в сказке найдется ответ. Был Бяньба как две капли воды похож на Мима. И ростом, и походкой, и лицом. Только Мима все в городе любили и уважали, а жулика разве могли уважать добрые люди? И решил Бяньба отомстить своему двойнику.
Как-то раз собрался Мима в соседний город шелков вые ткани продавать. Заметил его Бяньба, быстро переоделся в халат — точь-в-точь как у торговца — и пошел следом за ним. А когда показались дома соседнего городка, Бяньба подбежал сзади к Мима и сорвал с его плеча корзину с рулонами шелка.
— Держите его, люди, держите! — изо всех сил закричал Мима.
А Бяньба и не думал убегать. Собралась толпа. Окружили их люди, смотрят и ничего не могут понять. Один говорит:
— Это моя корзина. Он хотел отнять ее у меня! Я торговец Мима!
Другой говорит:
— Не верьте ему, это он сорвал с моего плеча корзину!
Вышел тут из толпы старик и говорит:
— Не знаем мы вас. Вы похожи как две капли воды в нашей реке. И роста одного, и голоса одинаковые, и халаты не отличить друг от друга. Есть у нас судья, пусть он и решит, кто из вас прав, а кто виноват.
И повели их к судье.
Внимательно выслушал старый судья Мима и Бяньба и так сказал:
— Положите один рулон шелка на стол. И когда я взмахну этим жезлом, вы оба разом его хватайте. Кто захватит больше, тот и есть настоящий Мима.
Сказал и взмахнул своим жезлом.
Бросился Бяньба на шелк, крепко схватил его и так к себе потянул, что даже материя затрещала. А Мима лишь осторожно руку положил на шелк — боялся порвать красивую материю!
— Теперь я вижу, кто из вас настоящий Мима. Шелк никогда не был твоим, — обратился судья к Бяньба, — ты не пожалел материю и порвал ее. Значит, ты никогда и не звался Мима. А ты, почетный торговец Мима, пожалел свой товар, не стал его рвать. Забирай корзину и иди с миром, торгуй в нашем городе.
Позвал судья стражу и велел посадить Бяньба в сырой подвал.
Отсидел Бяньба положенный срок и поплелся домой, злой и голодный.
А Мима, счастливый и довольный, распродал свой товар и тоже пошел домой.
Только вышел Бяньба за город, смотрит — Мима идет и песни веселые распевает. В дикой злобе схватил Бяньба большой камень и запустил его в торговца. Покачнулся Мима, упал на землю и сознание потерял.
Испугался Бяньба, что человека убил. «Что делать теперь?» — думает. А в это время путник проходил. «Ты-то мне и нужен», — сказал себе Бяньба и закричал изо всех сил:
— Держите его, держите, он человека убил!
Сбежались люди, слушают, не знают, кому верить, руками разводят, торговца Мима жалеют — уж больно он им всем нравился. И снова из толпы вышел старик и сказал:
— Знаем мы тебя, Бяньба, нехороший ты человек. Но тебя, путник, мы ведь первый раз видим. Лучше пусть судья такой вопрос решает, ему виднее, кто из вас прав, а кто виноват.
И повели их к судье.
Внимательно выслушал старый судья Бяньба и путника и так сказал:
— Ступайте в темную комнату. Тот, у кого на спине появится слово «убийца», тому наказания не избежать.
Отвели их стражники в темную комнату и заперли дверь.
«Хитер ты, судья, но меня не проведешь! — подумал про себя Бяньба. — Знаю я, посадил ты в эту комнату своего человека, чтобы на моей спине это слово написать. Не выйдет на этот раз у тебя ничего!» — Нащупал он в темноте стену и что было силы прижался к ней спиной. А путник вошел и стал посреди комнаты — нечего было ему бояться!
Скоро открыли стражники дверь и выпустили Бяньба и путника из темницы. Зажмурились они от яркого света.
— Повернитесь ко мне спиной! — приказал им судья.
И когда они выполнили то, что велел им судья, тот сказал:
— У тебя, путник, чистый халат. Ты не убивал никого и не прятал свою спину ни от кого. У тебя, Бяньба, на спине пятно. Ты боялся, что кто-то напишет тебе это страшное слово, и к стене прижимался. А почему боялся? Значит, совесть у тебя не чиста! Ты хотел убить торговца Мима!
Пошел судья в темную комнату, велел принести светильник и позвал Бяньба. Вошел Бяньба в комнату и глазам своим не поверил: на стене повсюду было выведено мелом страшное слово — «Убийца».
Отвели снова Бяньба в сырой подвал, и никто не знает, вышел он оттуда или нет. Только в городе его больше никто не видел.
А благородный торговец Мима оправился от болезни и ходит по деревням, песни распевает, разными товарами торгует.
ПРОДЕЛКИ ДЯДЮШКИ ДЭНБА
Священная гора
Однажды дядюшка Дэнба возвращался с поля домой, напевая песню. Вдруг видит: на тропинке камень лежит. Подошел дядюшка Дэнба поближе, нагнулся и даже рот от изумления раскрыл: на желтом песке лежал бирюзовый камень величиною с доброе куриное яйцо! Поднял его дядюшка Дэнба, зажал в кулаке и быстрее зашагал к дому.
Узнал об этом местный владыка-тоужэнь. Позвал к себе дядюшку Дэнба и говорит:
— Камень ты поднял на земле, а земля принадлежит мне. Стало быть, и бирюза моя. Выкладывай ее сюда!
— Пожалей меня, владыка! Я нашел камень, почему же должен отдавать его тебе? — Пусть рассудит нас Священная гора, пойдем и спросим ее.
Согласился владыка, и пошли они к Священной горе. Встал дядюшка Дэнба на колени и закричал:
— Скажи нам, Священная гора, кому принадлежит драгоценный камень, владыке или дядюшке Дэнба?
Трижды обращался дядюшка Дэнба к Священной горе и всякий раз свое имя произносил много громче, чем имя ненавистного владыки.
И эхо трижды повторило: «Дэнба», «Дэнба», «Дэнба».
— Слышишь, владыка, — сказал тогда дядюшка Дэнба, — правда на моей стороне: Священная гора отвечает, что камень принадлежит мне.
— Да, да, — согласился владыка, — справедливей Священной горы ничего не может быть на свете.
И, расстроенный, поплелся домой.
О том, как помещик по-собачьи лаял
Как-то вечером собрались у дядюшки Дэнба молодые парни. Шутили, плясали, пели. А потом один из них и говорит: