— О нет! Что вы делаете, я в пыльных джинсах, а обивка вашего дивана…
— Твое беспокойство мне вполне понятно. Здесь может быть только одно решение — надо их немедленно снять!.. — Жесткая усмешка искривила его губы.
— Что?!
Анна вовсе не рассчитывала, что ее слова будут истолкованы подобным образом. Но не успела она опротестовать заявление Алекса и воспротивиться его намерениям, как он в два счета расправился с ее джинсами.
— Алекс! — испуганно воскликнула она. — Не нужно…
А он все с той же усмешкой склонился над ней.
— Игра окончена, дорогая.
Он припал к ее губам. Как всегда у него без особых усилий получилось направить ее эмоции и чувства в нужное ему русло, и после первого касания его горячих губ Анна перестала принадлежать себе.
Он жонглировал ее ощущениями, даря то невыразимую сладость поцелуя, то жгучее наслаждение от легких касаний ее шеи, скул, щек… Он был стрелочником, который легким движением руки направлял состав в нужном направлении.
Анна невольно выгнулась в страстном желании приблизиться к его телу, ощутить его рядом с собой.
— Не так быстро, Энни… Вот так… так будет хорошо…
Он задрал ее футболку, расстегнул застежку бюстгальтера и припал к груди. Анна всхлипнула и попыталась высвободить запястья из крепкого плена обхвативших их пальцев.
— Нет, просто лежи…
Она забилась, сжигаемая желанием обнять его, провести ладонями по крепкой спине и могучим плечам. Но Алекс не разрешил ей этого. Он ласкал и целовал ее как одержимый и при этом не позволял то же самое проделывать с собой. Анна бы не удивилась, если бы в его намерения входило свести ее с ума.
— О, Алекс, позволь мне… Я хочу…
— Еще рано, Энни…
Ее никто и никогда не называл так. И это ласковое имя, произнесенное им, показалось ей волшебной музыкой. Она неожиданно поняла, что чувствовала в свое время Энджи. И даже более того — она сама испытывала такие невероятные чувства, о которых подруга и вовсе не упоминала. Рай или ад? Рай с адским огнем, пожирающим ее!
Наверное, это произошло в тот момент, когда она впервые взглянула в его взбешенные глаза, а проклятый дождь лил как из ведра. Или позже, когда он первый раз поцеловал ее, а она подсознательно поняла, что их встречи предопределены судьбой. Как бы то ни было, чувства никогда не подчиняются воле разума, иначе разве совершали бы люди подобные безумства?
Неожиданно он приподнялся и заглянул в ее глаза.
— Анна, мы еще можем остановиться, пока не зашли слишком далеко…
О чем это он?
— Алекс… пожалуйста…
— Неужели такое возможно? Твои глаза… Ты хочешь меня, Анна? Анна-а-а…
— Да!
Он вырвал это слово из ее уст. Вырвал бархатистым хриплым голосом, обволакивающим сознание, вырвал безумными ласками и сладостью поцелуев. Ее сердце… Она преподнесла его Алексу, но понял ли он, что означает ее «да»?
— Хорошо, Анна… Теперь можно…
Он отпустил ее запястья, и она тут же обхватила его шею, притягивая его ближе… еще ближе. Каким-то непостижимым образом он успел раздеться сам и раздеть ее. Но, когда их обнаженные тела соприкоснулись, это перестало иметь значение. Анна застонала от переполнившего ее восторга, шепча его имя пылающими от поцелуев губами.
Когда он проник в нее, жестко двинув бедрами, она крепко сцепила зубы, чтобы не застонать, и зажмурила глаза. Все волшебные ощущения разом схлынули, и она почувствовала боль и холод. Она распахнула глаза, испуганно всматриваясь в искаженное лицо.
— Алекс… подожди…
— Нет, слишком поздно, Энни… Вот так… — Он снова прижался к ее губам, задержался на мгновение, обвел кончиком языка ее губы и вновь повторил…
Анна задрожала от вернувшегося желания, а Алекс продолжал свою сладкую пытку, помогая ей взбираться на ослепительный пик…
И все же где-то внутри нее ворочалось темное облако. Совершенно неопытная, она тем не менее каким-то шестым чувством поняла, что, несмотря на всю его страсть, он не принадлежал ей полностью ни в один из моментов их близости.
Коварный червячок страха начал свою разрушительную работу в ее душе задолго до того, как Алекс выпустил Анну из своих объятий. Она попыталась заглушить свои опасения жаром тела Алекса и его объятиями, но он легко отстранился и сел.
Некоторое время он сидел, уставившись в стену, а Анна, прикрыв глаза, мучительно искала и не находила ни одного слова, которое могла бы произнести, когда он повернется. Она почувствовала растерянность и стыд и глазами попыталась отыскать свою одежду. Алекс продолжал молча сидеть, потом провел рукой по волосам и повернулся к ней.